МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ЛОМОНОСОВ/ (1711-1765) М.В. Ломоносов - русский естествоиспытатель, философ, историк, лингвист, поэт. Учился в Славяно-греко-латинской академии, затем в Петербургской академии наук. С 1736 по 1741 год стажировался в Германии, в Марбургском университете у философа

ПЕРЦОВ, Владимир Васильевич эстрадный драматург 163 Кролики – это не только ценный мех, но и три-четыре килограмма легкоусвояемого мяса. «Кролики – это не только ценный мех» (1986), эстрадная миниатюра Миниатюра первоначально была написана для сатирического киножурнала

Русские первопроходцы Сибири 17-го века

О самых первых землепроходцах XVII столетия сохранилось крайне мало документальных свидетельств. Но уже с середины этого «золотого века» русской колонизации Сибири «руководители экспедиций» составляли подробные «скаски» (то есть описания), своего рода отчеты о проделанных маршрутах, открытых землях и населяющих их народах. Благодаря этим «скаскам» страна знает своих героев и основные географические открытия, которые они совершили.

Хронологический перечень русских землепроходцев и их географических открытий в Сибири и на Дальнем Востоке

Федор Курбский

В нашем историческом сознании первым «покорителем» Сибири является, конечно, Ермак. Он стал символом прорыва русских на восточные просторы. Но, оказывается, Ермак был вовсе не первым. За 100 (!) лет до Ермака в эти же земли с войсками проникли московские воеводы Федор Курбский и Иван Салтыков-Травин. Они прошли путем, который был прекрасно известен Новгородским «гостям» и промышленникам.

Вообще, весь русский север, Приполярный Урал и низовья Оби считались новгородской вотчиной, откуда предприимчивые новгородцы веками «качали» драгоценную рухлядь. А местные народы формально считались новгородскими вассалами. Контроль за несметными богатствами Северных территорий был экономической подоплекой военного захвата Новгорода Москвой. После покорения Новгорода Иваном III в 1477 году к московскому княжеству отошел не только весь Север, но и так называемая Югорская земля.

Точками показан северный путь, по которому русские ходили до Ермака

Весной 1483 году рать князя Федора Курбского поднялась по Вишере, перешла Уральские горы, спустилась вниз по Тавде, где разбила войска Пелымского княжества - одного из крупнейших мансийских племенных объединений в бассейне реки Тавды. Пройдя дальше к Тоболу, Курбский оказался в «Сибирской земле» - так называлась тогда небольшая территория в низовьях Тобола, где издавна обитало угорское племя «сыпыр». Отсюда русское войско по Иртышу прошло на среднюю Обь, где успешно «воевало» угорских князей. Собрав большой ясак, московский отряд повернул назад, и 1 октября 1483 года дружина Курбского вернулась на родину, преодолев за время похода около 4,5 тысячи километров.

Результатами похода стало признание в 1484 году «князьями» Западной Сибири зависимости от Великого княжества Московского и ежегодная уплата дани. Поэтому начиная с Ивана III титулы великих князей Московских (позже перешедшие и в царский титул) включали в себя слова «великий князь Югорский, князь Удорский, Обдорский и Кондинский .

Василий Сук ин

Основал город Тюмень в 1586. По его инициативе был заложен и город Тобольск (1587). Иван Суки н не был первопроходцем. Он был высокопоставленный московский чин, воевода, посланный с военным отрядом на подмогу Ермакову войску для «добивания» хана Кучума. Положил начало капитальному обустройству русских в Сибири.

Казак Пенда

Первооткрыватель реки Лена. Мангазейский и Туруханский казак, легендарная личность. Выступил с отрядом в 40 человек из Мангазеи (укрепленный острог и важнейшая торговая точка русских в Северо-Западной Сибири (1600-1619) на реке Таз). Этот человек совершил небывалый по своей решительности поход за тысячи верст по совершенно диким местам. Легенды о Пенде передавались из уст в уста у Мангазейских и Туруханских казаков и промысловиков, и дошли до историков в почти первозданном виде.

Пенда с единомышленниками поднялся по Енисею от Туруханска до Нижней Тунгуски, потом три года шел до ее верховьев. Добрался до Чечуйского волока, где Лена почти вплотную подходит к Нижней Тунгуске. А дальше, перешед волок, плыл он рекою Леною вниз до того места, где после построен город Якутск: откуда продолжал он свой путь сею же рекою до устья Куленги, потом Бурятскою степью к Ангаре, где, вступив на суда, чрез Енисейск прибыл паки в Туруханск ».

Петр Бекетов

Государев служилый человек, воевода, исследователь Сибири. Основатель ряда сибирских городов, таких как Якутск, Чита, Нерчинск. В Сибирь приехал добровольно, (попросился в Енисейский острог, куда и был назначен стрелецким сотником в 1627). Уже в 1628-1629 участвовал в походах енисейских служилых людей вверх по Ангаре. Много ходил по притокам Лены, собирал ясак, приводил в подчинение Москвы местное население. Основал несколько государевых острогов на Енисее, Лене и в Забайкалье.

Иван Москвитин

Первым из европейцев вышел к Охотскому морю. Первым побывал на Сахалине. Москвитин начал службу в 1626 рядовым казаком Томского острога. Вероятно, участвовал в походах атамана Дмитрия Копылова на юг Сибири. Весной 1639 отправился из Якутска к Охотскому морю с отрядом из 39 служилых людей. Цель была обычной – «прииск новых землиц» и новых неясачных (то есть еще не обложенных данью) людей. Отряд Москвитина спустился по Алдану до реки Маи и по Мае вверх шли семь недель, от Маи до волока малой речкой шли шесть дней, волоком шли один день и вышли на реку Улью, по Улье шли вниз стругом восемь суток, затем сделав ладью до моря плыли пять суток .

Результаты похода: Было открыто и обследовано побережье Охотского моря на протяжении 1300 км, Удская губа, Сахалинский залив, Амурский лиман, устье Амура и остров Сахалин. Кроме того, привезли с собой в Якутск большую добычу в виде пушного ясака.

Иван Стадухин

Первооткрыватель реки Колыма. Основал Нижнеколымский острог. Исследовал Чукотский полуостров и первым заходил на север Камчатки. Прошел на кочах вдоль побережья и описал полторы тысячи километров северной части Охотского моря. Вел записи своего «кругового» путешествия описал и составил чертеж-карту мест Якутии и Чукотки, где побывал.

Семён Дежнёв

Казачий атаман, землепроходец, путешественник, мореход, исследователь Северной и Восточной Сибири, а также торговец пушниной. Участвовал в открытии Колымы в составе отряда Ивана Стадухина. Из Колымы на кочах прошел по Ледовитому океану вдоль северного берега Чукотки. За 80 лет до Витуса Беринга первым из европейцев в 1648 прошел (Берингов) пролив, разделяющий Чукотку и Аляску. (Примечательно, что самому В. Берингу не удалось пройти весь пролив целиком, а пришлось ограничиться только южной его частью!

Василий Поярков

русский землепроходец, казак, исследователь Сибири и Дальнего Востока. Первооткрыватель Среднего и Нижнего Амура. В 1643 46 руководил отрядом, который первым из русских проник в бассейн реки Амур, открыл реку Зея, Зейскую равнину. Собрал ценные сведения о природе и населении Приамурья

1649-1653

Ерофей Хабаров

Русский промышленник и предприниматель, торговал пушниной в Мангазее, потом перебрался в верховья Лены, где с 1632 занимался скупкой пушнины. В 1639 открыл на реке Кут соляные источники и построил варницу, а затем способствовал развитию там земледелия.

В 1649-53 с отрядом охочих людей совершил поход по Амуру от впадения в него реки Урки до самых низовий. В результате его экспедиции приамурское коренное население приняло русское подданство. Часто действовал силой, чем оставил по себе худую славу у коренного населения. Хабаров составил “Чертеж по реке Амуру”. Именем Хабарова названы основанные в 1858 военный пост Хабаровка, (с 1893 - город Хабаровск) и железнодорожная станция Ерофей Павлович (1909).

Владимир Атласов

Казачий пятидесятник, приказчик Анадырского острога, «опытный полярник», как сказали бы сейчас. Камчатка была, можно сказать, его целью и мечтой. О существовании этого полуострова русские уже знали, но на территорию Камчатки еще никто из них не проникал. Атласов, на заемные деньги, на свой риск организовал в начале 1697 года экспедицию по исследованию Камчатки. Взяв в отряд опытного казака Луку Морозко, который уже бывал на севере полуострова, выступил из Анадырского острога на юг. Цель похода была традиционная – пушнина и присоединение новых «неясачных» земель к русскому государству.

Атласов не был первооткрывателем Камчатки, но он был первым русским, который прошел практически весь полуостров с севера на юг и с запада на восток. Он составил подробную «скаску» и карту своего путешествия. В его отчете были подробные сведения о климате, животном и растительном мире, а также удивительных источниках полуострова. Ему удалось уговорить значительную часть местного населения перейти под власть московского царя.

За присоединение Камчатки к России Владимир Атласов, по решению правительства, был назначен туда приказчиком. Походы В. Атласова и Л. Морозко (1696-1699 гг.) имели большое практическое значение. Эти люди открыли и присоединили Камчатку к Русскому государству, положили начало ее освоению. Правительство страны в лице государя Петр Алексеевича уже тогда понимало стратегическую важность Камчатки для страны и принимало меры по ее освоению и закреплению на этих землях.

Русские путешественники и первопроходцы

Еще раз путешественники эпохи Великих Географических Открытий

П о распространении российского владения в севере и по заведении селения по знатнейшим рекам, впадающим в Ледовитое море, от Лены-реки к востоку до Анадырска, час от часу более старания было прилагаемо, чтоб от Анадырска далее проведывать земли и живущих там иноверцев приводить в подданство; чего ради всякому приказчику накрепко было подтверждаемо, чтоб всеми мерами домогаться получить известие, где какой народ живет, сколь многолюден, какое имеет оружие, какое богатство и пр.

Таким образом, не могла Камчатка не быть известна еще в то время, когда несколько коряков Пенжинского и Олюторского морей из Анадырска были объясачены, ибо им как соседям камчатским, а паче оленным корякам, которые часто кочуют внутрь самой Камчатки, тамошний народ довольно был знаем.

Но кто первый из российских людей был на Камчатке, о том не имею достоверного свидетельства; а по словесным известиям приписывается сие некоему торговому человеку Федоту Алексееву, по которого имени впадающая в Камчатку Никул-речка Федотовщиною называется: будто он пошел из устья реки Ковымы Ледовитым морем в семи кочах, будто погодою отнесен от других кочей и занесен на Камчатку, где он и зимовал со своим кочем, а на другое, лето обойдя Курильскую лопатку, дошел Пенжинским морем до реки Тигиля и от тамошних коряков убит зимою со всеми товарищи, к которому убийству аки бы они причину сами подали, когда один из них другого зарезал; ибо коряки, которые по огненному их оружию выше смертных почитали, видя, что и они умирать могут, не пожелали иметь у себя гостей столь страшных. [Сие истинно, что знаки зимовий его на помянутой реке Никуле до наших времен были видимы.]

Известие о морском его пути с Ковымы-реки подтверждается отпискою служивого Семена Дежнева, ибо Дежнев объявляет, что морское их путешествие было неблагополучно, торгового человека Федота Алексеева разнесло с ним погодою без вести, его носило по морю долгое время, а напоследок выбросило на берег в передний конец за Анадырь-реку.

Но известие о бытности его на Камчатке и что Никул-речка Федотовщиною по его имени называется, несколько сомнительно: ибо в той же его отписке показано, что в 7162 году ходил он, Дежнев, возле моря в поход и отбил у коряков якутскую бабу помянутого Алексеева, которая ему сказывала, что Федот с одним служивым цингою умерли, а иные товарищи их побиты, и осталось немного людей, и ушли в лодках в чем были, а куда неведомо.

Что ж касается до построенных на реке-Никуле зимовий, то и от самих камчадалов подтверждается, что оные российскими людьми поставлены, а развалины их до наших времен были видимы.

Но сия разность в известиях, кажется, отвращена быть может, ежели положить, что Федот со товарищи не на Тигиле погиб, но между Анадырем и Олюторским: ибо таким образом не противно будет известиям, когда представим себе, что он и на Камчатке зимовал с кочем своим, и вкруг Лопатки доходил до реки Тигиля, что оттуда обратно следовал к Анадырску или морем, или сухим путем по Олюторскому берегу, и на пути умер, а прочие его товарищи или побиты, или безвестно пропали, хотя от убийства избавиться.

Но как бы то ни было, однако сей поход и невольный был, и не великой важности, ибо не последовало от него никакой пользы, не токмо для государственного интереса, но и для надежнейшего известия о земле Камчатке; ибо, как выше показано, никого из объявленного похода не вернулось; чего ради первым походом на Камчатку можно почесть поход казачьего пятидесятника Владимира Атласова.

Оный Атласов в 7203 году прислан был из Якутска приказчиком в Анадырский острог, и велено ему было, так как прочим приказчикам, ясак сбирать с присудных к Анадырску коряков и юкагирей и стараться о прииске вновь людей и о приведении их под самодержавную государеву руку.

В 7204 году послан от него был к акутским корякам Лука Морозко в 16 человеках, за ясачным сбором, который по возвращении своем объявил, что он не только был у оных коряков, но и до Камчатки не доходил токмо за 4 дня, и в том походе взял он камчатский острожек, а на погроме получил неведомо какие письма, которые объявил Атласову.

По сему известию Атласов, взяв с собою 60 человек служивых да такое ж число юкагирей, а в Анадырском оставив 38 человек служивых, отправился в 7205 году после ясачного сбора на Камчатку, и в том походе склонил он ласкою к ясачному платежу Акланский, Каменный и Усть-Таловский острожки, да один боем взял.

После того, как сказывают, разделил он партию свою надвое, половину послал на Восточное море под командою Луки Морозки, а с другою сам по Пенжинскому морю следовал.

На Паллане изменили ему союзники его юкагири, 3 человек служивых убили да 15 человек и его, Атласова, ранили, однако намерения своего, чтоб всех побить, не исполнили; ибо казаки, справясь, отбили прочь оных злодеев и, невзирая на то что лишились их помощи, предприятия своего не оставили, но продолжали поход свой далее к югу.

На Тигиле-реке соединились паки обе партии, и собрали ясак с иноземцев, живущих по Напане, Кигилю, Иче, Сиупче и Хариузовой реках, а до Каланской реки не дошли они токмо за три дни. Будучи же на Иче, взял он у камчадалов полоненника Узакинского (Японского) государства.

Оттуда возвратился он назад и шел тою же дорогою до реки Ичи, а с Ичи, перейдя на Камчатку-реку, построил Верхний Камчатский острог и оставив в нем служивого Потапа Серюкова, в 15 человеках выехал в Якутск 7208 года июля 2 дня и вывез с собою японского пленника и ясачную камчатскую казну, которая состояла в 80 сороках соболей, в собольей парке, в 10 бобрах морских, в 7 лоскутах бобровых, в 4 выдрах, в 10 лисицах сиводущатых, в 191 лисице красной, да у него было собственных соболей, на товары, как пишет, вымененных, 11 сороков.

А из Якутска он отправлен с тою казною к Москве, где за помянутую свою службу пожалован казачьим головою по городу Якутску, и велено было ему паки на Камчатку следовать, набрав 100 человек в Тобольске, в Енисейске и в Якутске из тамошних казачьих детей в казачью службу, и для того похода указано было снабдить его как в Москве, так и в Тобольске небольшими пушками, пищалями, свинцом и порохом, и притом дать ему из Тобольска полковое знамя, барабанщика и сиповщика.

Но Атласов на Камчатку не был отправлен по 1706 год из-за бывшего над ним следствия: ибо он, едучи из Тобольска судами в 1701 году, разбил на реке Тунгуске дощаник с китайскими товарами гостя Логина Добрынина, в чем на него приказчик того гостя в Якутске бил челом, и по тому челобитию он, Атласов, с главными 10 заводчиками посажен в тюрьму, а на место его в 1702 году отправлен на Камчатку по выбору служивый Михайло Зиновьев, который бывал на Камчатке, как в отписке из Якутска объявлено, еще прежде Атласова, может быть, с Морозкой.

Между тем оставленный на Камчатке служивый Потап Серюков жил в Верхнем Камчатском остроге три года без всякого утеснения от камчадалов; ибо он из-за малочисленности ясак собирать не отважился, но, под видом купца, торговал с ними; наконец и тот в Анадырск поехал, однако коряки, не допустив его до Анадырска, со всеми товарищами убили.

А выезд его, по-видимому, учинился, как сын боярский Тимофей Кобелев на Камчатку приехал, который почитается первым приказчиком оных острогов.

В бытность свою перенес он жилье Верхнего Камчатского острога на реку Кали-кыг, которая от прежнего острожного места в полуверсте, да вновь построил зимовье на реке Еловке; а ясак, как по реке Камчатке, так по Пенжинскому и Бобровому морю, сбирал он повольно и с ясачною казною выехал в Якутск в 1704 году благополучно.

В то ж время партия анадырских служивых людей, под командою служивого Андрея Кутьина, построила шесть зимовий на впадающей в Восточное море Уке-реке и начала сбирать ясак с тамошних коряков.

Кобелева сменил вышеописанный Михайло Зиновьев, который отправлен из Якутска вместо Владимира Атласова, а правил он камчатскими острогами до прибытия казачьего пятидесятника Василия Колесова, с 1703 по 1704 год. Во время бытности своей первый он завел ясачные книги, в которые камчадалов поименно начал вписывать.

Нижние камчатские зимовья, за неспособностью места, перенес на ключи и на Большой реке острог построил. Он же перевел из укинских зимовий на Камчатку анадырских служивых людей по просьбе их; таким образом, приведя камчатские дела в некоторый порядок, счастливо в Якутск возвратился с ясачною казною.

В 1704 году под осень приехал из Якутска на место Михайла Зиновьева казачий пятидесятник Василий Колесов, который сидел на приказе по апрель месяц 1706 году, для того что отправленные на смену ему якутский сын боярский Василий Протопопов в 1704 да служивый Василий Шелковников в 1705 году убиты на дороге от олюторов, а с ними по десяти человек служивых.

Во время его правления был первый поход в Курильскую землицу, и человек с 20 курильцев объясачено, а прочие курильцы, которых было немалое число, врознь разбежались.

И сей приказчик с ясачною казною в Якутск приехал благополучно, хотя на него августа в последних числах помянутого года около Пенжины-реки и было умышление от немирных сидячих коряков Косухина острожка, который состоит на устье Таловки; ибо он, будучи о том уведомлен заблаговременно от сидячих же коряков Акланского острожка, который от Косухина верстах в 15, следовал с надлежащею осторожностью.

В Акланском жил он 15 недель, ожидая пути зимнего, в которое время коряки Косухина острожка и некоторые другие покушались паки убить его со служивыми, токмо не допущены от акланских жителей.

Колесов в помянутом остроге застал семь человек служивых, оставшихся после Шелковникова с подарочною и пороховою казною, посланною в камчатские остроги, которых он, ведая на Камчатке скудость в свинце и порохе, отправил с двадцатью одним человеком своей команды, а команду поручил над ними выборному служивому Семену Ломаеву, которому и ясак приказал сбирать во всех трех камчатских острогах.

По отъезде Василия Колесова с Камчатки не бывало у ясачных иноземцев знатной измены, а после того, в бытность заказчиками в Верхнем остроге Федора Анкудинова, в Нижнем – Федора Ярыгина, а в Большерецке – Дмитрия Ярыгина, взбунтовали большерецкие камчадалы, Большерецкий российский острог сожгли и бывших в нем служивых без остатка побили. В то ж время и на Бобровом море убит ясачный сборщик в 5 человеках.

Причина бунта их была, может быть, та, что им ясачный сбор, который уже был и с принуждением, показался тягостен, тем наипаче что у них тогда прежняя вольность из памяти еще не вышла, которую они надеялись возвратить убийством российских людей; ибо, по объявлению тамошних старожилов, камчадалы думали, что российские казаки какие-нибудь беглецы, для того что всегда почти одни к ним приходили, а вновь не прибывало; чего ради не сомневались они всех их перевести без остатка, а в непропуске вновь из Анадырска надеялись на коряков и олюторов, будучи известны, что они двух приказчиков – Протопопова и Шелковникова с командами – на дороге побили.

Однако они в том весьма обманулись: ибо вместо приобретения прежней вольности многие потеряли живот свой, отчего и число их умалилось против прежнего, как ниже сего пространнее будет объявлено.

Казаки за малолюдством своим принуждены тогда были жить с крайнею осторожностью, оставив до времени изменников в покое. Между тем в помянутом же 1706 году Атласов освобожден из-под караула и отправлен из Якутска на Камчатку приказчиком с теми же преимуществами, которые даны ему были в 1701 году, чтоб иметь ему полную власть над служивыми и винных, смотря по делу, батогами и кнутом наказывать; а велено ему прежнюю свою вину, что учинил разбой, заслужить и в приискивании вновь земель и неясачных людей оказать крайнюю ревность, обид и налогов никому не чинить и против иноземцев не употреблять строгости, когда можно будет обойтись ласкою, в противном случае и смертная казнь ему предписана.

Но Атласов, отправившись из Якутска с немалым числом служивых людей и с военными припасами, между которыми были и две небольшие медные пушки, вскоре возвратился на прежнее, ибо, не доехав еще до Анадырска, безвинными побоями и другими предосудительными поступками привел служивых в такое огорчение, что все почти послали на него в Якутск челобитные.

За всем, однако, тем приехал он на Камчатку счастливо в 1707 году в июле месяце и принял в команду Верхний и Нижний Камчатские остроги у прежних заказчиков, купно с собранною на тот год ясачною казною.

В августе месяце того ж года отправил он в поход на Бобровое море для усмирения изменников, которые ясачных сборщиков побили, служивого Ивана Таратина человеках в 70, которые были на службе ноября по 27 число того же года. Помянутые походчики от самого Верхнего острога до Авачи не имели никакого сопротивления, но как они близ Авачинской губы, что ныне гавань Петра и Павла, ночевать стали, то служивые камчадалов и камчадалы служивых усмотрели.

А понеже изменников было в собрании сотен с восемь, то уговорились они, чтоб служивых не бить, но по рукам разбирать и вязать, чего ради и каждый изменник по ремню при себе имел; такая была у них надежда на великое свое множество.

Следующего дня Таратин пошел к Авачинской губе, где изменничьи лодки и байдары стояли. Изменники, между тем, скрывшись в лесу по обе стороны дороги, ожидали его прибытия и, пропустив несколько передних, на самую средину напали, и бились со служивыми так долго, пока большая их часть легла на месте, а прочие принуждены были спасаться бегством. Служивых притом убито 6 человек да несколько ранено.

Камчадалов взято в полон токмо три человека из лучших людей, из-за которых собрано с оставших изменников ясака не более как 10 соболей, 4 лисицы красных да 19 бобров морских. Однако тем оная страна совершенно не покорена, ибо до самого главного камчатского бунта, который учинился в 1731 году, тамошние жители почти всегда в измене были.

Оттуда походники возвратились в Верхний острог с ясачною казною и с помянутыми аманатами ноября 27 дня 1707 года, как выше показано. До сего времени правление в камчатских острогах несколько было порядочно, для того что подчиненные командиров своих так, как надлежало, почитали и повиновались им без всякого сопротивления, а потом начали у них отнимать команды, отбирать пожитки, сажать в тюрьмы и убивать до смерти, как в следующей главе пространнее будет объявлено.

• 40.

Владимир Владимирович Атласов

Атласов Владимир Васильевич (ок. 1663-1711) - русский землепроходец, сибирский казак из переселившихся поморов Устюга Великого. В результате экспедиции в 1697 г. присоединил к России Камчатский полуостров, составил описание Камчатки, Курильских островов, Японии, Аляски.

Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь. 2-е изд. М., 2012, с. 24.

Атласов Владимир Владимирович (ок. 1652 - 1711, Нижнекамчатск) - землепроходец. Отцом Атласова был якутский казак, в прошлом устюжский крестьянин, бежавший за Урал. Атласов начал казацкую службу в Якутске в 1672. В 1695 А. был назначен приказчиком Анадырска, самого отдаленного рус. острожка в Вост. Сибири. Атласов решил идти на Камчатку и цель похода объяснил в челобитной: "для прииску новых землиц и для призыву под самодержавную великого государя высокую руку вновь неясачных людей... и для соболиного промыслу". В 1696 Атласов, собрав 120 человек, отправился в экспедицию, и где "ласкою и приветом", а где оружием., "чтоб было им ветрах" подчинял местное население и брал ясак (дань). Через два с половиной года вернулись только 19 человек. Экспедиция положила начало присоединения Камчатки к России. В 1700 Атласов отправился в Москву, чтобы доложить о "новоприисканной землице" и изложить проект новой экспедиции. Докладом Атласова заинтересовался лично Петр I и повелел: "ево Володимера в Сибирском приказе допросить впредь о посылке в Камчадальскую землю для прииску новых землиц". Возвращаясь в 1701 из Москвы, отряд Атласов напал на купеческое судно и ограбил его. Атласов был арестован, допрошен "с пристрастием" и посажен в тюрьму, где просидел до 1706, а затем отправлен на Камчатку. Был убит взбунтовавшимися казаками. Ценнейшие сведения о Камчатке, впервые описанной Атласовым, стали достоянием рус. и европейской науки.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.

Аталасов (Отласов) Владимир Васильевич (ок. 1661/64-1711), выдающийся русский землепроходец, крупный промышленник. Происходил из устюжских крестьян. С 1670-х находился в Сибири. Был казацким пятидесятником, а также приказчиком в Анадырском остроге. В 1696 Атласов послал казака Луку Морозко в разведку на Камчатку. В 1697 - 1699 Атласов во главе отряда в 120 “охочих людей” отправился на Камчатский полуостров и досконально исследовал его, подчинив России эту территорию и обложив данью местное население. Атласов создал две “скаски”, в которых подробно описал географию и климат Камчатки, жизнь и быт ее жителей. Его описания представляют исключительную историческую ценность. Деятельность Атласова была высоко оценена правительством. Ему было присвоено звание казацкого головы. Атласов погиб на Камчатке во время бунта служилых людей, возмущенных его жестокостью. Именем Атласова назван один из Курильских островов, а также населенный пункт на Камчатском полуострове.

О. М. Рапов

Атласов (Отласов), Владимир Васильевич (ум. 1711) - русский землепроходец. По происхождению устюжский крестьянин. В 1695 году послан приказчиком в Анадырский острог. В 1697 году Атласов после разведочного похода Л. Морозко (1696) организовал экспедицию на Камчатку с отрядом из служилых и промысловых людей и ясачных юкагиров (около 120 чел.). Обследовал почти все западное побережье и часть внутренних районов полуострова, выходил на восточное побережье, пересекая Камчатку. Хитростью и насилием обложил ясаком местные народы и беспощадно грабил их. В начале 1701 года с собранным ясаком ездил в Москву, где за присоединение Камчатки к России получил чин казачьего головы. В 1711 году за свою жестокость был убит во время бунта служилых людей на Камчатке. Атласов оставил первое описание природы и населения Камчатки.

Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 1. ААЛТОНЕН – АЯНЫ. 1961.

Атласов Владимир Васильевич - «землепроходец», первооткрыватель Камчатки. По преданию, его отец, Василий Тимофеевич Отлас, происходил из устюж. крестьян, переселившихся в Сибирь. Род. ок. 2-й пол. 30-х гг. XVII в. В 1672 служил рядовым казаком в Якутске, а к сер. 90-х гг. дослужился до чина казачьего пятидесятника. Благодаря частым «дальним заморским службам» пользовался репутацией человека бывалого и твёрдого и потому в 1695 был назначен «прикащиком» в далёкий Анадырский острог. В течение 2 лет, проведённых там, А. собирал сведения о Камчатке, посещавшейся отдельными казачьими отрядами в 1660-х и 1690-х гг. Поход туда был задуман и организован им лично и на собственный счет. Якут. воевода дал ему только общие указания о «прииске и призыве новых землиц», и дальнейшее участие в походе пр-ва выразилось лишь в том, что оно дало А. служилых людей и оружие. Осенью 1697 А. выступил в поход с незначительным отрядом (ок. 60 чел. рус. казаков и промышленников и столько же юкагиров). Путь лежал «через великие горы», в местности, почти совершенно неизвестной русским, к Пенжинскому заливу. По-видимому, отсюда А. некоторое время двигался на юг вдоль Охотского моря на оленях (причем имел столкновение с коряками), а потом пошел на восток «через высокую гору» (Срединный хребет) в землю олюторов, к Олюторскому заливу, и без труда «объясачил» этих инородцев. На р. Палане произошло столкновение А. с бывшими в его отряде ясачными юкагирами: часть их вступила в заговор и внезапно напала на казаков: 8 русских были убиты и ранены, сам А. получил 6 ран. Дойдя до р. Тагил, А. продолжал движение на юг, воспользовался перевалом вдоль р. Кануча (ныне Крестовая) и с 55 спутниками двинулся на стругах вниз по р. Камчатка. Туземцы, жившие по сред. течению Камчатки, добровольно покорились А., согласились платить ясак и попросили у него помощи против своих сородичей, живших по ниж. течению реки. После 3-дневного движения вниз по Камчатке А. решил вернуться, т. к. получил сведения о подготовлявшейся измене оленных коряков: они уже украли у него оленей, оставленных им между Тагилом и Крестовой. А. погнался за коряками, настиг их уже у самого моря и отнял оленей после боя, в к-ром погибло до 150 коряков. Затем А. продолжал своё движение к югу, причем встретил японца, потерпевшего кораблекрушение и жившего среди камчадалов на р. Нане. На походе А. приходилось сражаться с оленными коряками и с «курильскими мужиками». На р. Ича, где было основано зимовье - Верхнекамчатский острог, А. оставил 16 чел. и двинулся в обратный путь, т. к. служилые люди потребовали у него возвращения в Анадырск: «Пороху и свинцу нет, служить не с чем». 2 июля 1698 А. прибыл в Анадырск с 15 рус. служилыми людьми и с 4 юкагирами. За время своего путешествия казаки и юкагиры прошли многие сотни км по густозасел ённым районам Камчатки, не дойдя ок. 100 км до юж. оконечности п-ова. А. «погромил» ряд оказавших ему сопротивление родовых и племенных объединений камчадалов и вернулся с богатым ясаком в Якутский острог, сообщив местному воеводе подробнейшие сведения о пройденных землях и некоторые известия о Японии и «Большой земле» (Америке). В 1700 А. с ясаком по тогдашним ценам на сумму ок. 560 руб. отправился в Москву и в феврале 1701 обратился с челобитной о назначении его за камчатский поход казачьим головой. 19 февр. 1701 приказано выдать А. за отобранные соболи 100 руб. деньгами и на 100 руб. товаров. В то же самое время А. приказано «быть в Якутске казачьим головой» с годовым окладом в 10 руб., 7 четв. ржи и овса и 3 пуд. соли. Кроме того, по новой челобитной А., приказано было ему дать в Верхотурье 50 руб. деньгами и на 50 руб. товаров. Однако было ясно, что 1-й поход в Камчатку носил скорее характер рекогносцировки, что страна далеко ещё не была покорена и что власть рус. царя оставалась там пока лишь номинальной. Сам А., ободрённый полученными подарками, готов был ещё послужить в «новой землице», а пр-во видело в нём человека, наиболее способного завершить покорение Камчатки, и охотно согласилось на все предложения А. относительно организации 2-го похода. А. предлагал набрать 100 чел. служилых людей, в том числе «барабанщика да сиповщика », отпустить «знамя полковое», 100 «добрых пищалей; 4 медных «пушечки» (в 3-4 пуда), 500 железных ядер, 10 пуд. пороху, 5 пуд. «фитилю» и 10 пуд. свинца. Кроме того, были отпущены товары и «на подарки» камчатским аборигенам. Во 2-й камчатский поход А. снарядился гораздо позже, чем предполагалось. А. был улич ён в разбойничестве: на обратном пути из Москвы со значит. частью набранных казаков на р. Ангара 29 авг. 1701 он напал на дощаник «гостя» Добрынина, отобрал у него кит. шёлковых тканей на 16 622 руб., «раздуванил» их между своими спутниками и едва не «посадил в воду», т. е. чуть не утопил, сопровождавшего караван «прикащика». На него было заведено уголовное дело. «Володимер в грабленых животах запирался» и был посажен в Якутске в тюрьму. Кончилось тем, что после пытки у А. отобрали награбленное, а сам он был посажен «за караул», где и просидел до кон. 1706. Между тем на Камчатке положение дел оказалось неблагоприятным для рус. властей: коряки подняли бунт и убили «прикащиков» Протопопова и Шелковникова. Тогда же камчадалы уничтожили Верхнекамчатский острог со всем его гарнизоном и убили 15 казаков. Понимая, что один только А. может усмирить бунт и довершить покорение пова, пр-во возвратило ему права, дало 100 служилых людей и приказало в 2-недельный срок отправиться на Камчатку. И вот в июне 1707 А. снова появился на п-ове. Слава сурового человека и появление свежих сил быстро успокоили взбунтовавшихся было туземцев. Но скоро А. пришлось столкнуться с самими казаками. Человек своего времени и своей среды, корыстолюбивый и крайне жестокий, А. скоро возбудил против себя такую ненависть, что казаки уже в дек. 1707 отказались подчиняться и даже посадили его в тюрьму в восстановленном Верхнекамчатском остроге. А. удалось бежать, и он объявился в Нижнекамчатском остроге, однако местные казаки не приняли его, и он оказался не у дел. 1 февр. 1711 его нашли зарезанным. Он был, без сомнения, наиболее выдающимся представителем сиб. «землепроходцев» XVII в., для к-рых не существовали ни расстояния, ни опасности со стороны людей, ни природные препятствия и которые за это столетие успели проникнуть в самые отдалённые уголки Сибири. Одарённый огромной физической силой, железным здоровьем, на к-ром мало отражались и раны, и понесённые труды, А. отличался беспримерной энергией и необычайной силой воли. Всю свою жизнь он провёл в походах, путешествиях, столкновениях, опасностях, увлекаемый и своей природой авантюриста, и ненасытной жаждой стяжательства. В умственном отношении он должен был выделяться среди своих современников и сподвижников, будучи хорошо грамотным. Из его двух «скасок» об открытии Камчатки видно, что это был человек очень наблюдательный, способный подмечать и сравнивать: в них он дает довольно отчетливое понятие о географии, этнографии, животном и растительном мире Камчатки.

Владимир Богуславский

Материал из кн.: "Славянская энциклопедия. XVII век". М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.

Литература:

Огрызко И.И. Владимир Атласов // Ученые зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А.И. Герцена. Л., 1957. Т. 132.

Оглоблин Н. Н., Новые данные о Владимире Атласове, в сб.: ЧОИДР, кн. 1, М., 1888;

Оглоблин Н. Н., Две" скаски" Вл. Атласова об открытии Камчатки, там же, кн. 3, М., 1891;

Берг Л. С., Открытие Камчатки и экспедиция Беринга, 1725-42, М.-Л., 1946;

Лебедев Д. M., География в России петровского времени, М.-Л., 1950;

Каманин Л. Г., Первые исследователи Дальнего Востока, М., 1951.

Камчатские балаганы и юрта (по С. Крашенинникову)

живут 150-200 человек в одной или двух зимних юртах. (Зимой камчадалы жили в больших родовых землянках.) «Летние юрты около острогов на столбах - у всякого человека своя юрта». Долина нижней Камчатки во время похода была сравнительно густо населена: расстояние от одного великого «посада» до другого часто составляло меньше 1 км. В низовьях Камчатки жило, по самому скромному подсчету, около 25 тыс. человек. «А от устья идти верх по Камчатке-реке неделю, есть гора - подобна хлебному скирду, велика и гораздо высока, а другая близ ее ж - подобна сенному стогу и высока гораздо: из нее днем идет дым, а ночью искры и зарево». Это первое известие о двух крупнейших вулканах Камчатки - Ключевской Сопке и Толбачике - и вообще о камчатских вулканах.
Собрав сведения о низовьях р. Камчатки, Атласов повернул обратно. За перевалом через Срединный хребет он начал преследовать оленных коряков, которые угнали его оленей, и застиг их у самого Охотского моря. «И бились день и ночь, и... их коряков человек ста с полторы убили, и олени отбили, и тем питались. А иные коряки разбежались по лесам». Тогда Атласов снова повернул на юг и шел шесть недель вдоль западного берега Камчатки, собирая со встречных камчадалов ясак «ласкою и приветом». Еще дальше на юге русские встретили первых «курильских мужиков [айны| -

шесть острогов, а людей в них многое число...». Казаки взяли один острог «и курилов человек шестьдесят, которые были в остроге и противились - нобили всех», но других не трогали: оказалось, что у айнов «никакого живота [имущества] нет и ясак взять нечего; а соболей я лисиц в их земле гораздо много, только они их не промышляют, потому что от них соболи и лисицы никуда нейдут», т. е. их некому продавать.
Атласов находился всего в 100 км от южной оконечности Камчатки. Но, по словам камчадалов, дальше к югу «по рекам людей есть гораздо много», а у русских порох и свинец были на исходе. И отряд вернулся в Анадырский острог, а оттуда поздней весной 1700 г.- в Якутск. За пять лет (1695--1700) В. Атласов прошел больше 11 тыс. км.
В Верхнекамчатском острожке В. Атласов оставил 15 казаков во главе с Потапом Сернжовым, человеком осторожным и не жадным, который мирно торговал с камчадалами и не собирал ясака. Он провел среди них три года, но после смены, на обратном пути в Анадырский острог, он и его люди были убиты восставшими коряками.
Сам В. Атласов из Якутска отправился с докладом в Москву. По пути, в Тобольске, свои материалы он показал С. У. Ремезову, составившему с его помощью один из детальных чертежей н-ова Камчатка. В Москве В. Атласов прожил с конца января по февраль 1701 г. и представил ряд «скасок», полностью или частично опубликованных несколько раз. Они содержали первые сведения о рельефе и климате Камчатки, о ее флоре и фауне, о морях, омывающих полуостров, и об их ледовом режиме. В «скасках» В. Атласов сообщил некоторые данные о Курильских о-вах, довольно обстоятельные известия о Японии и краткую информацию о «Волыной Земле» (Северо-Западной Америке).
Он дал также детальную зтнографическую характеристику населения Камчатки. «Человек малообразованный, он... обладал недюжинным умом и большой наблюдательностью, и показания его... [ «скаски» |... заключают массу ценнейших этнографических и географических данных. Ни один из сибирских землепроходцев XVII и начала XVIII веков... не дает таких содержательных отчетов» (Л. Берг).
В Москве В. Атласова назначили казачьим головой и снова послали па Камчатку. По дороге, на Ангаре, он захватил товары умершего русского купца. Если не знать всех обстоятельств, к этому случаю можно было бы применить слово «грабеж». Однако в действительности В. Атласов забрал товаров, составив их опись, только на 100 руб. - ровно на ту сумму, которая была предоставлена ему руководством Сибирского приказа в награду за поход па Камчатку. Наследники подали жалобу, и «камчатского Ермака», как назвал его А. С. Пушкин, после допроса под присмотром пристава направили на р. Лену для возвращения товаров, распроданных им с выгодой для себя. Через несколько лет, после благополучного завершения следствия, В. Атла- сову оставили тот же ранг казачьего головы.

Езда на собаках (no С. Крашенинникову)

В те времена еще несколько групп казаков и «охочих людей» проникли на Камчатку, построили там Болыиерецкий и Нижнекамчатский остроги, грабили и убивали камчадалов. В 1706 г. приказчик Василий Колесов послал в «Курильскую землю», т. е. южную часть Камчатки, Михаила Наседкина с 50 казаками для усмирения «немирных иноземцев». Тот двинулся на юг на собаках, но не дошел до «Носа земли», т. е. до мыса Лопатка, а послал туда разведчиков. Они сообщили, что на мысу, «за переливами» (проливами), видна в море земля, «а проведывать-де той земли не на чем, судов морских и судовых припасов нет, и взять негде».
Когда сведения о камчатских бесчинствах достигли Москвы, В. Атласова послали приказчиком на Камчатку: наводить там порядок и «прежние вины заслуживать». Ему предоставлялась полная власть над казаками. Под угрозой смертной казни ему велено действовать «против иноземцев лаской и приветом» и обид никому не чинить. Но В. Атласов не добрался еще и до Анадырского острога, как на него посыпались доносы: казаки жаловались на его самовластие и жестокость.
На Камчатку он прибыл в июле 1707 г. А в декабре казаки, привыкшие к вольной жизни, взбунтовались, отрешили его от власти, выбрали нового начальника и, чтобы оправдаться, послали в Якутск новые челобитные с жалобами на обиды со стороны Атласова и преступления, якобы совершенные им. Бунтовщики посадили Атласова в «казенку» (тюрьму), а имущество его отобрали в казну. Атласов бе-

Нижнекамчатский острог (no С. Крашенинникову)

жал из тюрьмы и явился в Нижнекамчатск. Он потребовал от местного приказчика сдачи ему начальства над острогом; тот отказался, но оставил Атласова на воле.
Между тем якутский воевода, сообщив в Москву о дорожных жалобах на Атласова, направил в 1709 г. на Камчатку приказчиком Петра Чирикова с отрядом в 50 человек. В пути П. Чириков потерял в стычках с коряками 13 казаков и военные припасы. Прибыв на Камчатку, он послал на р. Большую 40 казаков для усмирения южных камчадалов. Но те большими силами напали на русских; восемь человек было убито, остальные почти все ранены. Целый месяц они сидели в осаде и с трудом спаслись бегством. Сам П. Чириков с 50 казаками усмирил восточных камчадалов и снова наложил на них ясак. К осени 1710 г. из Якутска прибыл на смену П. Чирикова Осип Миронович Липин с отрядом в 40 человек.
На Камчатке оказалось сразу три приказчика: В. Атласов, формально еще не отрешенный от должности, П. Чириков и вновь назначенный О. Липин. Чириков сдал Липину Верхнекамчатск, а сам в октябре поплыл на лодках со своими людьми в Нижнекамчатск, где хотел перезимовать. Липин в декабре также по делам прибыл в Нижнекамчатск.
В январе 1711 г. оба возвращались в Верхнекамчатск. По дороге взбунтовавшиеся казаки убили Липина. П. Чирикову они дали время покаяться, а сами бросились в Нижнекамчатск, чтобы убить Атласова. «Не доехав за полверсты, отправили они трех казаков к нему с письмом, предписав им убить его, когда станет он его читать... Но они застали его спящим и зарезали. Так погиб камчатский Ермак!.. Бунтовщики вступили в острог... расхитили пожитки убитых приказчиков... выбрали атаманом Анциферова, Козыревского есаулом, с Тигиля привезли пожитки Атласова... расхитили съестные припасы, паруса и снасти, заготовленные для морского пути от Миронова [Липина] и уехали в Верхний острог, а Чирикова бросили скованного в пролуб [прорубь], марта 20-го 1711 года» (А. С. Пушкин). По Б. П. Полевому, казаки явились к В. Атласову ночью; он наклонился к свече, чтобы прочитать принесенную ими фальшивую грамоту, и получил удар ножом в спину.