«Игорь Белоусов» придет на помощь. Служба поисковых и аварийно-спасательных работ Зачем строят такие суда

Мне довелось руководить поисково-спасательной службой флота в период с 1990 по 1996 год. Это было время известных "великих перемен". Страна переходила к новым экономическим формам развития, уничтожалась руководящая роль коммунистической партии, Советский Союз распадался на отдельные государства и как следствие перестраивались экономика, политика, наука, система обороны и сами принципы выживания людей.

Как гласит расхожая древнекитайская мысль "эпоха перемен" — самое неуютное время для тех, кто в ней живет. Нам "повезло". Мы оказались в эпицентре этой самой эпохи и вкусили все её "прелести".

До вступления в должность начальника поисково-спасательной службы я пять лет командовал 37 бригадой аварийно-спасательных судов Черноморского флота. В то время поисково-спасательная служба входила в состав Тыла флота и включала в себя: 37 бригаду аварийно-спасательных судов, 3 бригаду поисково-спасательных кораблей и 2225 склад аварийно-спасательного имущества. В специальном отношении ей были подчинены два отдельных дивизиона и четыре группы спасательных судов в Поти, Новороссийске, Керчи, Феодосии, Очакове, Одессе. Общее количество подчиненных спасательных судов превышало 80 единиц. Это были хорошо укомплектованныесуда, соединения и части, подготовленные для решения задач поисково-спасательного обеспечения в полном объеме с общим количеством военнослужащих, рабочих и служащих около 2500 человек. С 1990 года мы уже начали испытывать серьёзные трудности с обеспечением судов горюче смазочными материалами, запасными деталями, различными предметами снабжения и особенно финансированием содержания спасательных судов и их ремонта. По этим причинам командование поисково-спасательной службы ВМФ приняло решение на списание части спасательных судов: 532 проекта "СС-50", СС "Казбек", 527 проекта "СС-21", нескольких рейдовых водолазных катеров и подводных аппаратов "АС-1" и "АС-10".

Однако, несмотря на трудности, корабли и суда поисково-спасательной службы продолжали нести боевую службу в Индийском океане и в Средиземном море, силы поисково-спасательного обеспечения напряженно работали, обеспечивая действия сил флота в Черном море. Не прекращалась и интенсивная боевая подготовка, выдерживались нормы подготовки водолазов, в том числе и водолазов-глубоководников на предельные глубины. В течение года проводилось до 32 совместных учений с надводными кораблями, подводными лодками, самолетами и вертолетами. Спасательные парашютно-десантные группы 37 бригады, показывали блестящие результаты на показных учениях ВМФ и МЧС. В 1990 году успешно проведено учение по оказанию помощи экипажу затонувшей подводной лодке совместно с ВМФ Народной республики Болгарии. Командование соединений ПСС - Д.С. Гагин, А.А. Ишинов, А.А. Голодов, И.А. Кулаков, В.К. Кочул, В.А. Бекин, В.К. Широков, Ю.С. Карелин, Г.Е. Чернохлебов и Г.В. Арешкин в течение 1990-1993 годов успешно решали задачи поддержания высокой боевой готовности подчиненных кораблей и судов. Слаженно работал 2225 склад спасательных средств по бесперебойному снабжению кораблей и частей флота аварийно-спасательным имуществом под руководством Б.Н. Слесарчук. На зачетных учениях штабы соединений и дивизионов уверенно управляли силами в различных ситуациях в том числе при переходе с мирного на военное время. Командиры и капитаны кораблей, судов и катеров были подготовлены к плаванию по всему мировому океану, каждый из них имел опыт самостоятельного выполнения спасательных операций. Отрабатывались и совершенствовались новые способы и приемы оказания помощи на море и спасению людей. Большое внимание уделялось решению этих задач в уделенных районах с активным использованием авиации флота и во взаимодействии со спасательными службами других министерств и ведомств, особенно с Комитетом, а позже, Министерством по чрезвычайным ситуациям РФ. Еще до гибели подводной лодки "Комсомолец" на Северном флоте,на Черноморском флоте были отработаны способы доставки спасателей со средствами спасения людей в район аварии в кратчайший срок авиацией флота и их десантирование на парашютах на воду (парашютный метод) и с вертолета (бес парашютное десантирование). Зачинщиками, энтузиастами и исполнителями этого метода ведения спасательных действий являлись бывший начальник ПСС ЧФ В.Ф. Юрганов, офицеры Г.В. Новокрещенов , И.А. Кулаков, Б.А. Борисов, мичман В.В. Русанов и другие офицеры и мичманы ПСС ЧФ, ВВС ЧФ и 167 аварийно-спасательной партии 37 бригады спасательных судов. Все перечисленные офицеры совершали регулярные прыжки на парашютах на воду, в открытом море, при состоянии моря до 3-х баллов. Ими были изобретены и успешно испытаны средства парашютного сброса на воду и развертывания на воде надувных моторных лодок "Стриж-М" и другие приспособления для быстрого и эффективного спасения людей на воде в открытом море.

В 1991 году, после известных августовских событий в стране, Черноморский флот возглавил адмирал И.В. Касатонов. Опытный моряк и требовательный начальник он постоянно уделял большое внимание поисково-спасательной службе флота. По его личному указанию были переработаны основные руководящие документы, изменена организация Поисково-спасательного поста. Все это значительно повысило качество ПСО сил флота и эффективность управления им с командного пункта флота.

Необходимо отметить, что ко всем имеемым экономическим и финансовым трудностям, начиная с конца 1991 года, в стране начался "парад суверенитетов" республик, входивших в состав СССР. Большая мощная, уважаемая во всем мире страна распалась на небольшие государства, у руководства которых кроме личных амбиций и жажды власти не было нечего. Это очень отразилось на деятельности Черноморского флота и ПСС ЧФ, в частности, на жизни и судьбах многих моряков-черноморцев и членов их семей. Объявив о своей независимости, Украина в одностороннем порядке заявила, что все воинские формирования, объединения, соединения и части Вооруженных сил СССР, дислоцированные на ее территории, являются собственностью новоявленного государства. Все это относилось и к Черноморскому флоту в полной мере. Это вызвало неоднозначную реакцию у военнослужащих и севастопольцев. Подавляющее большинство моряков-черноморцев было категорически против такой постановки вопроса о судьбе флота.

Другая, меньшая, часть офицеров и мичманов решила перейти в Вооруженные силы Украины, надеясь на более высокие должности и звания. Не все из них поступали порядочно. Некоторые тайком принимали военную присягу Украины, некоторые склоняли к переходу своих подчиненных, некоторые похищали секретные документы. Однако, надо отметить, что были и такие военнослужащие, которые, решив связать свою жизнь с Вооруженными силами Украины, честно написали рапорты и подали их по команде. Все эти работы были удовлетворены командованием. Много было разного, и в этом разберутся историки.

У всех нас вызвала горечь и сожаление пассивность руководства Российской Федерации по отношению к судьбе Черноморского флота и главной базы города-героя Севастополя. Только твердая позиция Командующего ЧФ адмирала И.В. Касатонова и Военного совета флота позволила сохранить его единым и боеготовым, подчиненным Главнокомандующему ВМФ Российской Федерации, которая являлась правопреемницей СССР.

Надо признать, что у командования ПСС ЧФ, подчиненных соединений и частей вопроса выбора не стояло. Все были верны данной Военной присяге и Командующему флотом. Да, пришлось значительно усилить воспитательную работу со всеми категориями личного состава, больше внимания уделить охране и обороне береговых объектов, кораблей и судов. В экстренном порядке стягивались в Севастополь силы и средства поисково-спасательного обеспечения, базирующиеся в других портах и на территорииУкраины и Грузии. Это было необходимо в связи с беспрецедентным давлением на командование и черноморцев со стороны националистически настроенных сил. Были моменты, когда противостояние могло достигнуть критической точки. В знак протеста против происходящего, я приказал спасательным судам 37 бригады спасательных судов базирующейся на Севастополь 8 апреля 1992 года поднять российский Андреевский флаг. Этим мы доказали свою верность России и единожды данной Военной присяге. После моего доклада Командующему флотом о подъеме Андреевского флага адмирал И.В. Касатонов высоко оценил мужество и верность спасателей и поблагодарил их за верность Родине.

Особо нужно отметить четкую и взвешенную позицию руководства 3 бригады поисково-спасательных кораблей под командованием капитана 1 ранга Г.Е. Чернохлебова. Эта бригада базировалась в озере Донузлав и находилась в отрыве от основных сил поисково-спасательной службы флота. Его высокоэффективная воспитательная работа дала результат, и все силы и средства поисково-спасательной службы ЧФ были полностью сохранены: ни один корабль, судно, катер не изменили своей подчиненности.

Между тем, несмотря на политические страсти, деятельность флота продолжалась. Проводилась боевая подготовка, выполнялись учебные стрельбы, осуществлялись интенсивные перевозки морем техники и людей, особенно в районе кавказского побережья. Все это требовало поисково-спасательного обеспечения, которое проводилось на высоком уровне, что неоднократно отмечалось командование флота и ПСС ВМФ РФ.

В связи с тяжелыми авариями и гибелью большого количества людей, таких как, атомная подводная лодка "Комсомолец", пассажирский лайнер "Адмирал Нахимов", Правительство Российской федерации усилило внимание к проблемам поиска и спасения на море. В 1993 году во исполнение постановления правительства Российской Федерации: "О совершенствовании деятельности ведомственных аварийно-спасательных служб" приказом Министра обороны РФ 19 апреля 1993 года № 215поисково-спасательная служба ВМФ была преобразована в Управление поисковых и аварийно-спасательных работ Военно-морского флота (УПАСР ВМФ) с подчинением начальнику Главного штаба ВМФ.

Соответственно, в марте 1994 года на флоте было сформировано Управление поисковых и аварийно-спасательных работ Черноморского флота (УПАСР ЧФ) с подчинением начальника управления и подчиненных ему сил начальнику штаба флота. Вывод спасателей из состава тыла и подчинение начальнику штаба ЧФ значительно укрепило позиции спасательной службы на флоте и расширило её возможности, как одного из основных видов боевого обеспечения. Улучшилась организация управления и взаимодействия с другими отделами и службами, соединениями и частями флота.

Управление поисковых и аварийно-спасательных работ, по сравнению с ранее существовавшей Поисково-спасательной службой, количественно и качественно отличалось в лучшую сторону. Организационно УПАСР флота существенно модернизировалось и его составными частями стали: командный пункт, который вошел в общую систему управления силами флота; организационно-плановый отдел; отдел поиска и организации поисково-спасательного обеспечения полетов космических аппаратов; отдел организации поисково-спасательного обеспечения и боевой подготовки; отдел организации и снабжения. Я был назначен начальником УПАСР ЧФ. Для укомплектования Управления, наряду с опытными офицерами-спасателями, такими, как капитан 1 ранга В.Н. Савин, полковник медицинской службы Л.Ф. Шевчук, капитаны 2 ранга В.В. Величко, А.П. Кирпичев, подполковник Г.В. Новокрещенов, был назначен ряд прекрасно подготовленных офицеров, прошедших службу в соединениях и частях флота. Это были капитаны 1 ранга А.А. Силин, Р.М. Лайпанов, полковник В.А. Филин, подполковник В.М. Кривонос, капитаны 2 ранга В.К. Кочул, А.А. Зубков, капитаны 3 ранга А.Л. Чабаненко, С.В. Цыганков, А.Ю. Алексеев, О.Е. Захаров, А.Б. Афинеевский, капитан-лейтенант Р.В. Хлопков и другие. Вместе с ветеранами ЭПРОН-АСС-ПСС служащими Э.Х. Лейбовичем, В.П. Красовским, Н.В. Гордеевым, А.В. Соколовой, Н.С. Харитоновой и другими был сформирован сплоченный коллектив единомышленников, способных преодолеть любые трудности (в том числе после перестроечные).

Несмотря на сложную политическую обстановку, сложившуюся вокруг флота, и очень болезненный его раздел между Россией и Украиной, УПАСР ЧФ с подчиненными соединениями и частями продолжало успешно решать задачи поисково-спасательного обеспечения сил флота и выполнение спасательных операций на акватории Черного моря. Однако, сложное экономическое положение России не могло не отразиться на состоянии Черноморского флота, который оказался в определенной изоляции на территории Украины. Начался необратимый процесс сокращения соединений и частей флота. Так была сокращена 3 бригада поисково-спасательных кораблей, прекратили существование дивизионы и группы спасательных судов в Керчи, Феодосии, Донузлаве, Одессе, сокращены и прекратили свое существование склады аварийно-спасательного имущества в п. Межгорье, Керчи и отделение склада в Одессе. В связи с отсутствием финансирования остановлен (выполненный на 92%) ремонт океанского спасательного судна "Эльбрус", который мы, пытаясь спасти его от присвоения его Украиной, под буксирами перевели в Севастополь и начали заканчивать ремонт своими силами. Однако решением центральных органов управления ВМФ России он был списан и продан под разделку на металл коммерческой фирме. Аналогичное решение было принято и по поисково-спасательному кораблю "Донбасс", закончившему ремонт в СРЗ г. Ильичевска и готовому к вводу в состав сил постоянной готовности флота. Так же решением центральных органов ВМФ шло списание других катеров, подводных аппаратов, водолазных комплексов и другого аварийно-спасательного имущества. Ощутимым ударом по готовности соединения спасательных судов к поиску затонувших объектов было сокращение и расформирование 1329 группы специального назначения, возглавляемого капитаном 3 ранга А.А. Андрияшиным, большим энтузиастом своего дела. Это было уникальное биотехническое подразделение дельфинов, способных с высокой эффективностью решать специальные поисковые задачи.

Все эти действия существенно снизили возможности спасательной службы по выполнению поисково-спасательных действий. Все острее ощущалась нехватка горюче смазочных материалов для спасательных судов, прекратились поставки газов для приготовления газовых смесей для обеспечения спусков под воду и поддержания норм отработки водолазов-глубоководников. В этот период возможности водолазов 37 бригады ограничивались глубиной только 60 метров. В 1995 году после неимоверных усилий, предпринятых командованием Управления поисковых и аварийно-спасательных работ, поддержанных Командующим флотом адмиралом Э.Д. Балтиным, удалось выйти в полигон и отработать с борта спасательного судна "Эпрон" водолазов-глубоководников на глубину120 метров. По тем временам это было большое достижение не только для флота, но и в масштабе ВМФ РФ. К большому сожалению, это была разовая отработка, и поддержать водолазов-глубоководников в режиме в дальнейшем не удалось. Остатки гелия были зарезервированы для ведения возможных фактических аварийно-спасательных работ по оказанию помощи аварийным подводным лодкам.

Настоящие Правила определяют порядок сигнальной связи в Военно-Морском Флоте и предназначены для кораблей, судов и береговых постов.
ПСС ВМФ-90 должны быть изучены офицерами кораблей, судов, штабов объединений (соединений), начальниками береговых постов и сигнальщиками (). Изучение ПСС ВМФ-90 завершается приемом зачетов.
В дальнейшем зачеты по знанию ПСС ВМФ-90 принимаются от офицеров при допуске их к самостоятельному управлению кораблем (судном), несению ходовой вахты, а от сигнальщиков (рулевых-сигналыциков) - при допуске их к самостоятельному несению вахты.

Содержание
Термины и их определения
Глава I. Основные положения по ведению обмена информацией средствами сигнальной связи
Средства сигнальной связи
Право на использование средств сигнальной связи
Порядок прохождения информации
Контроль за использованием средств сигнальной связи
Глава II. Порядок применения средств сигнальной связи
Общие положения
Позывные
Сигнализация флагами
Репетование флажных сигналов
Правила подъема флажных сигналов
Световая сигнализация
Передача сигналов (сообщений) средствами световой сигнализации «по линии»
Использование средств световой сигнализации
Световая сигнализация при плавании без огней
Сигнализация семафором
Сигнализация знаками Морзе с помощью флажков или руками
Звуковая сигнализация
Использование мегафонов
Сигнализация фигурами
Сигнализация пиротехническими средствами
Сигнальная связь в морской пехоте
Учебное сигналопроизводство
Документация на постах сигнальной связи
Глава III. Аварийные и предупредительные сигналы
Международные сигналы бедствия
Сигналы при падении человека за борт
Сигналы для предупреждения о временном закрытии районов
Глава IV. Судовые огни и дополнительные огни кораблей Военно-Морского Флота
Судовые огни
Дополнительные огни кораблей Военно-Морского Флота
Глава V. Военно-морские флаги, вымпелы и брейд-вымпелы
Подъем флагов, вымпелов и брейд-вымпелов на кораблях и судах Военно-Морского Флота
Флажная сигнализация при подъеме (спуске) Военно-морского флага СССР
Обязанности сигнальщиков при обыкновенном подъеме (спуске) Военно-морского флага СССР
Обязанности сигнальщиков при подготовке корабля (судна) к расцвечиванию флагами
Обязанности сигнальщиков при торжественном подъеме (спуске) Военно-морского флага СССР
Салютование и отдание воинских почестей Военно-морским флагом СССР
Глава VI. Сигнальная связь с морскими судами СССР и иностранными кораблями, судами и береговыми постами
Глава VII. Радиотелефонная связь
Общие положения
Глава VIII.
Общие положения
Правила использования
Приложения:
1. Таблица для передачи букв русского алфавита латинскими буквами
2.
3. Флаги Международного свода сигналов (МСС-1965)
4. Перевод значений флагов ВМСС на флаги МСС
5. Порядок замены недостающих флагов
6. Порядок нумерации сигнальных фалов
7. Русская телеграфная азбука
8. Знаки Морзе и процедурные сигналы
9. Передача сообщения средствами световой сигнализации
10. Служебные знаки, применяемые при световой сигнализации
11. Русская семафорная азбука
12. Таблица сигнализации знаками Морзе с помощью флажков или руками
13. Сигналы для показания хода кораблей ВМФ
14. Сигналы бедствия (международные)
15. Сигналы спасательные (международные)
16. Служба предупреждения
17. Сигнально-отличительные огни военного корабля
18. Государственный флаг СССР
19. Военно-морские флаги и вымпелы СССР
20. Примеры радиотелефонной связи

В последние годы значительно усилилась работа по техническому перевооружению поисково-спасательной службы (ПСС) ВМФ. Основой ПСС являются океанские специализированные суда-спасатели неограниченного района плавания. В 2012 году после почти полувекового перерыва в строительстве спасательных кораблей на воду было спущено судно проекта 21300 «Игорь Белоусов».

Целевым назначением нового судна являются спасение и оказание помощи экипажам аварийных подводных лодок на предельных глубинах их плавания, используя спасательные подводные аппараты совместно с декомпрессионным комплексом, базирующимся на судне, а также выполнение водолазных работ на глубине до 450 метров.

«Игорь Белоусов» оборудован комплексом поисково-спасательных технических средств, в состав которого входят буксируемая поисковая аппаратура на базе новейшего гидролокатора бокового обзора, комплекс рабочего глубоководного необитаемого подводного аппарата-робота со специальным многофункциональным манипуляторным устройством для выполнения широкого круга подводно-технических работ, обитаемый спасательный аппарат и глубоководный водолазный комплекс.

Спуск на воду такого суперсовременного спасателя, бесспорно, важное событие не только для поисково-спасательной службы ВМФ, но и для отечественной судостроительной промышленности.

Зачем строят такие суда

В 2011–2020 годах в соответствии с Государственной программой вооружения на 2011–2020 годы запланирован масштабный комплекс мероприятий, реализация которых направлена на обеспечение переоснащения Вооруженных Сил Российской Федерации в рамках формирования их нового облика.

В соответствии с Военной доктриной России основой морской мощи нашей страны по-прежнему остается подводный флот, он же сохранит эту роль и в будущем. Так считают не только эксперты, но и высокопоставленные представители военного ведомства.

Активное строительство подводных лодок подразумевает развитие системы поисково-спасательного обеспечения (ПСО) ВМФ, в том числе спасение подводников с затонувших подводных лодок. В связи с этим ввод в строй новых спасательных судов, оснащенных комплексами поиска подводных лодок и спасения подводников, сегодня приобретает особое значение.

По классической схеме при организации спасательных работ необходимо решить три последовательные задачи: найти и обследовать аварийную подводную лодку, снять с нее экипаж спасательными подводными аппаратами и выполнить подводно-технические работы с помощью необитаемых подводных аппаратов, нормобарических скафандров для подготовки к судоподъемной операции либо утилизации или консервации затонувшей подводной лодки.

Именно эти задачи в числе прочих будет решать спасательное судно проекта 21300 «Игорь Белоусов».

История вопроса

Необходимость создания океанского судна-спасателя, в том числе спасателя подводных лодок, стала очевидна руководству Военно-морского флота еще в первые послевоенные годы. Усилия ВМФ и судостроительной промышленности привели к появлению в составе флота судов-спасателей, несущих на борту глубоководные водолазные комплексы (ГВК). Это были суда проекта 527 (в строю осталось одно судно «Эпрон» в составе Черноморского флота), позволяющие организовать работу водолазов до глубины 200 метров, и суда проекта 537 (в строю осталось одно судно «Алагез» в составе Тихоокеанского флота), обеспечивавшие спуски водолазов до глубины 250 метров.

Начавшийся в 70-х годах застой привел к нарастающему отставанию технической базы поисково-спасательной службы от аналогичных ведущих зарубежных структур. Можно найти много причин этому – и объективных, и субъективных, но факт остался фактом, что и было подтверждено катастрофой АПРК «Курск». Стометровая глубина, где находилась лодка, которая в 70-х годах вообще не была проблемой для наших водолазов, в 2000-м оказалась для нас непреодолимой. Освоив еще в 80-х годах в лабораторных условиях методику водолазных спусков на глубину до 500 метров, специалисты ВМФ не смогли реализовать ее на практике по объективным причинам: в России просто не существовало судов, способных обеспечить спуск человека на глубину в полкилометра в реальных морских условиях. Судостроительная промышленность 70–90-х годов не создала глубоководный водолазный комплекс на современном для тех лет уровне.

Еще раз повторим, что катастрофа АПРК «Курск» в 2000 году показала с полной очевидностью неспособность России вести сколько-нибудь серьезные водолазные работы за пределами воздушного диапазона глубин, то есть глубже 60 метров, где водолазы дышать воздухом уже неспособны. Сегодня для России просто необходимо иметь возможность и уметь вести водолазные работы на глубинах в сотни метров, то есть на тех, которые выдерживают корпуса подводных лодок. Там, где в случае невозможности всплытия подводной лодки по тем или иным причинам корпус еще сохраняет прочность и герметичность, могут находиться живые члены экипажа.

Поэтому строительство специализированного флота спасательных судов, подготовка водолазов-глубоководников, разработка нормативной базы для проведения водолазных работ на глубинах 450 и более метров являются сегодня важнейшими задачами.

Глубоководный водолазный комплекс

ГВК «Игоря Белоусова» расположен на пяти палубах в самой середине судна и занимает более 20 процентов от объема корпуса. С небольшой натяжкой можно сказать, что само судно построено вокруг глубоководного водолазного комплекса.

Его основу составляют пять барокамер (разделенных на восемь отсеков), каждая диаметром 2,3 метра и длиной от 4,5 до 5,5 метра (в зависимости от ее назначения) и имеющая рабочее давление 45 атмосфер. В барокамерах установлено различное внутреннее оборудование и в соответствии с этим они разделяются на жилые, санитарно-бытовые и приемно-выходные.

Жилые барокамеры оборудованы койками, столами, стульями, шкафчиками для хранения личных вещей водолазов, прикроватными светильниками, наушниками для прослушивания музыки и другими предметами, необходимыми для организации нормального быта экипажа. В санитарно-бытовых отсеках располагаются туалет и душевые – ведь в камере водолазы должны провести две-три недели. В приемно-выходном отсеке водолазы надевают снаряжение перед погружением и раздеваются после погружения, через этот отсек они попадают в водолазный колокол для погружения на объект.

Жизненную среду в барокамерах создают и поддерживают специальные системы жизнеобеспечения: они измеряют состав и параметры газовой среды в отсеках, пополняют ее кислородом, удаляют углекислый газ, запахи и другие вредные газообразные примеси, регулируют температуру и влажность дыхательной смеси и пр. В состав системы жизнеобеспечения входят специальные аппараты для очистки газовой среды в отсеках, газоанализаторы, датчики температуры и влажности, насосы, компрессоры, холодильные машины и масса других механизмов и устройств.

Давление в камерах поднимается до рабочего путем подачи сжатых газов из баллонов, расположенных тут же, на борту судна, а при снижении давления специальная система отделяет дорогостоящий гелий от других находящихся в атмосфере отсека газов и закачивает его обратно в баллоны для повторного использования.

К месту работы водолазов доставляют в водолазном колоколе – маленькой барокамере, способной разместить внутри двух рабочих водолазов в полном снаряжении и водолаза – оператора колокола. Колокол герметично стыкуется с приемно-выходным отсеком и обеспечивает водолазам переход в колокол и обратно в отсек без изменения давления благодаря специальным люкам в колоколе и в приемно-выходном отсеке.

Спуск колокола под воду и подъем его на поверхность производится спускоподъемным устройством (СПУ). СПУ – это сложная техническая система, которая не только опускает и поднимает водолазный колокол, но и нейтрализует воздействие на него качки судна, обеспечивает безопасность водолаза в нештатных ситуациях.

Работой ГВК управляют круглосуточно в три смены. Это операторы пультов, компрессорщики, холодильщики, врачи-спецфизиологи. Спуском водолазов под воду руководит специальная бригада под руководством водолазного специалиста. Вся информация о физическом и психологическом состоянии водолазов, об условиях пребывания людей в барокамерах и под водой, составе и параметрах дыхательной смеси, состоянии и работе механизмов и систем комплекса собирается и обрабатывается мощной электронно-вычислительной машиной в составе интегрированного пульта управления ГВК.

Всего в обслуживании ГВК предполагается задействовать 21 человека.

Описанная технология проведения водолазных спусков называется «Метод длительного пребывания под давлением» и применяется на глубинах более ста метров, хотя бывают и исключения – все зависит от объема предстоящей работы. Реально на сегодня водолазы могут находиться под давлением непрерывно в течение двух-трех недель, за этим следует так называемая декомпрессия, то есть медленное, в течение многих суток снижение давления до атмосферного, после чего водолазы выходят из барокамер «на свободу».

Именно этот принцип и заложен в основу ГВК спасательного судна «Игорь Белоусов».

Проблемы выживания

Два основных вида проблем необходимо было решить, чтобы обеспечить многосуточное пребывание человека под давлением в десятки атмосфер, – медико-физиологические и технические.

Медико-физиологические проблемы заключаются в выборе порядка подъема давления до необходимого уровня и графика его снижения, то есть скорости подъема и снижения давления, изменения состава искусственной газовой смеси для дыхания (на этой глубине воздух уже не подходит), режимов труда и отдыха, питания, параметров микроклимата (температуры и влажности) среды пребывания и решении нескольких десятков других вопросов, которые в обычных условиях даже не возникают, поскольку были реализованы в ходе вековой эволюции, приспособившей организм человека к существованию на дне воздушного океана планеты Земля.

Технические проблемы заключаются в том, чтобы обеспечить в реальных условиях с необходимой точностью все жизненно важные параметры газовой среды, в которой находится водолаз с момента закрытия люка барокамеры и до момента его открытия.

Отдельная и по крайней мере не менее сложная задача – обеспечение работы водолаза непосредственно в воде, на объекте. И здесь снова возникает несколько проблем. Основная – сохранение жизни и здоровья человека, пребывающего на 450-метровой глубине под давлением 45 атмосфер в холодной воде в полном мраке.

Надо особо отметить, что все описанное выше должно выполняться с абсолютной технической надежностью. Находящийся под давлением в десятки атмосфер человек не может просто выйти из воды или из барокамеры – на каждые 10 метров глубины в самом общем случае ему нужен один час декомпрессии – продолжительной остановки для выравнивания давления. Тело человека, находящегося под давлением газовой среды, подобно бутылке с шампанским. Резкое снижение давления – а для шампанского это открытие пробки – приводит к вспениванию растворенных в тканях тела и в крови газов дыхательной смеси и как следствие этого – к тяжелому заболеванию и даже к гибели человека. Водолазная практика, как и высотные и космические полеты человека, знает немало подобных случаев. Процесс декомпрессии – снижения давления – сам по себе медленный и неизбежный: с глубины 450 метров водолаза надо «поднимать» на поверхность более четырех суток, и что бы ни происходило вокруг – эти четверо суток сократить невозможно, иначе человек погибнет. Можно смело сказать, что космонавта с орбиты доставить на Землю можно в разы быстрее, чем поднять на земную поверхность водолаза-глубоководника.

Часто задают вопрос: зачем подвергать риску здоровье и даже жизнь человека, помещая его в нечеловеческие условия глубоководного водолазного спуска, когда современные подводные роботы могут решить все задачи на объекте? К сожалению, это не так. Робот, какой бы он ни был совершенный, как и всякая машина, даже снабженная искусственным интеллектом, имеет ограниченные возможности, в то время как любая операция под водой, особенно спасательная, всегда может преподнести неожиданные проблемы и потребовать для их разрешения действий, выходящих за пределы возможностей машины, требующих быстрых нестандартных решений. Да, конечно, основную часть работ на объекте должны выполнять подводные роботы, но на борту судна-спасателя обязаны находиться и водолазы, поскольку может сложиться такая ситуация, что именно от их опыта, профессионализма и рук может зависеть жизнь десятков попавших в западню членов экипажа аварийной подводной лодки.

Но функцией обеспечения глубоководных водолазных работ задачи комплекса не исчерпываются. На судне предусмотрено наличие обитаемого спасательного аппарата для подъема подводников. Для этого барокамеры комплекса имеют два узла стыковки: один – для уже упоминавшегося водолазного колокола, а второй – для стыковки со спасательным аппаратом, размещенным в специальном эллинге на борту судна. Этот аппарат имеет специальный отсек, выходной люк которого прочно и герметично состыкуется как со специальным люком отсека-убежища подводной лодки, так и с барокамерой на борту судна. При использовании спасательного аппарата экипаж подводной лодки после стыковки переходит в отсек аппарата и закрывает за собой люк. После отстыковки он всплывает на поверхность и подходит к борту «Игоря Белоусова», где аппарат подхватывает спускоподъемное устройство, поднимает из воды, вводит в эллинг и опускает на комингс-площадку стыковочного узла барокамеры. После стыковки в отсеках аппарата и барокамеры выравнивается давление, люки открываются и спасенные члены экипажа лодки переходят в судовую барокамеру в руки врачей.

За один рейс спасательный аппарат способен доставить на поверхность 20 человек, а отсеки барокамер ГВК могут принять и обеспечить всем необходимым одновременно до 60 человек спасенных.

Роль ОАО «Тетис Про»

29 мая 2012 года завод-строитель спасательного судна «Игорь Белоусов» – ОАО «Адмиралтейские верфи» заключило с ОАО «Тетис Про» контракт на поставку ГВК-450.

Изготовителем основных элементов комплекса на основании проведенного анализа мировых производителей ГВК выбрана компания Divex (Великобритания).

На сегодня в целях организации строительства судна на Адмиралтейских верфях компанией ОАО «Тетис Про» уже поставлено основное оборудование для обеспечения жизнедеятельности водолазов. В июне завершились заводские испытания и началась приемка барокамер и других сосудов, работающих под давлением, спускоподъемного устройства и другого основного оборудования ГВК, подлежащего приемке заказчиком. К заводским испытаниям и приемке оборудования привлечены надзорные органы заказчика: военная приемка и гостехнадзор Министерства обороны РФ.

Для оперативного управления контрактом ОАО «Тетис Про» создал в Санкт-Петербурге свою инженерно-конструкторскую группу, работающую совместно со специалистами проектанта судна – ОАО «ЦМКБ «Алмаз» и строителем судна – ОАО «Адмиралтейские верфи» и обеспечивающую оперативное решение вопросов, возникающих в процессе работ. Исполнитель контракта на поставку ГВК – ОАО «Тетис Про» координирует деятельность производителей оборудования, его представители, не ограничиваясь информационными письмами, регулярно посещают заводы-изготовители и лично контролируют ход реализации соглашений. Благодаря четкой организации работы выполнение контракта на поставку ГВК идет по согласованному с заказчиком графику.

Помимо собственно поставки оборудования, ОАО «Тетис Про» согласно контракту производит шефмонтаж комплекса и сдачу заказчику окончательно смонтированного и работающего ГВК-450 на борту «Игоря Белоусова».

Обязательства ОАО «Тетис Про» не ограничиваются только поставкой на судно «Игорь Белоусов» глубоководного водолазного комплекса. В объем поставляемого нашей фирмой оборудования входят буксируемый поисковый комплекс с рабочей глубиной 2000 метров, включающий в себя гидролокатор бокового обзора и магнитометр, рабочий необитаемый подводный аппарат с глубиной погружения до 1000 метров, глубоководное водолазное снаряжение, специальную технологическую оснастку и глубоководный инструмент для работы водолазов на объекте.

Поисковый комплекс состоит из подводного буксируемого блока (несущего в себе гидролокатор бокового обзора, магнитометр и другую поисковую технику), судовой специализированной аппаратуры обработки и отображения собранной информации, а также соединительно-буксирного кабеля со специальной лебедкой. Буксируемый комплекс осуществляет поиск – «просматривает» поверхность дна при движении судна-носителя и может обнаружить аварийную подводную лодку в полосе поиска более 1000 метров.

Обнаруженная подводная лодка или иной объект на дне обследуется необитаемым подводным аппаратом «Пантера Плюс» или нормобарическими скафандрами «HS-1200». Необитаемый подводный аппарат и нормобарические скафандры оборудованы высокочувствительной гидроакустической и телевизионной аппаратурой, рабочими манипуляторами, которые позволяют не только опознать найденный объект и оценить его состояние, но и провести необходимую подготовку объекта для дальнейшей работы обитаемого спасательного аппарата или водолазов. И на самом заключительном этапе спасательной операции в дело вступают водолазы.

Таким образом комплект оборудования, поставляемого ОАО «Тетис Про», и превращает судно «Игорь Белоусов» в судно-спасатель, в полной мере отвечающее современному уровню развития подводных технологий.

Возможности компании

Надо отметить, что поставка для ВМФ поисковой аппаратуры и подводных роботов не является новой задачей для ОАО «Тетис Про»: уже не один десяток комплексов подобного оборудования поставлен нашим предприятием на флот, ряду министерств и коммерческих организаций России, причем год от года уровень востребованности поставляемого оборудования неизменно растет.

Также многие годы ОАО «Тетис Про» производит и поставляет государственным поисково-спасательным службам России и коммерческим фирмам, выполняющим подводные работы, мобильные и стационарные судовые водолазные комплексы с рабочей глубиной до 100 и более метров, водолазное рабочее и специальное снаряжение, подводное оборудование и инструмент.

ГВК «Игоря Белоусова» с рабочей глубиной 450 метров, конечно, неизмеримо более сложный проект, но тем не менее инженерно-технический потенциал и опыт коллектива ОАО «Тетис Про», несомненно, позволит решить поставленную задачу на высоком техническом уровне и в запланированные сроки.

Сейчас с уверенностью можно сказать, что «Игорь Белоусов» будет успешно сдан заказчику и ввод его в эксплуатацию станет переломным моментом в деле вывода ПСС ВМФ на уровень, отвечающий реалиям сегодняшнего дня. Создание современного ГВК и введение его в практику работ поисково-спасательной службы позволит сделать первый шаг вперед не только в деле спасения экипажей аварийных подводных лодок, но и в решении возникающих в практике ВМФ задач проведения глубоководных водолазных работ.

Справка «ВПК»

Алексей Кайфаджян в 1988 году окончил Высшее военно-морское училище ордена Красной Звезды им. А. С. Попова, проходил службу офицером в составе соединения больших атомных подводных лодок Северного флота. С 1994 года служил в 40-м Государственном научно-исследовательском институте аварийно-спасательного дела и глубоководных работ МО РФ. В должности начальника лаборатории этого НИИ работал по созданию поисково-обследовательского и аварийно-спасательного оборудования. Неоднократно участвовал в учениях и фактических работах поисково-спасательных сил различных флотов, экспедиции по обследованию и подготовке к подъему затонувшего АПРК «Курск», а также в работе государственной комиссии по расследованию причин его катастрофы. В настоящее время – Генеральный директор ОАО «Тетис Про».

Юрий ГОРЕВ

К этому времени в мировой практике, в значительной степени благодаря огромным «нефтяным» деньгам, сформировалась вполне сложившаяся структура технических средств выполнения подводных работ. Построенная на последних достижениях науки и техники, она обеспечивала возможность работы на глубинах до 1000 и более метров и доказала практически свою технологическую и экономическую эффективность.

Основой системы выполнения глубоководных работ является так называемая триада: водолазные (гипербарические) средства с рабочей глубиной до 500 м, обитаемые подводные аппараты (нормобарические средства) с рабочей глубиной до 1000 м и подводные робототехнические средства, способные работать на глубинах 2000-3000 м. К сожалению, к 2000 г. практически весь парк технических средств ВМФ устарел и не соответствовал современному уровню.

В качестве первого шага по выводу поисково-спасательной службы (ПСС) ВМФ на уровень, отвечающий требованиям времени, было принято решение об укомплектовании ПСС основных флотов современным водолазным снаряжением, а также нормобарическими и робототехническими средствами. Поскольку отечественная промышленность в короткие сроки ничего подобного Военно-морскому флоту поставить не могла, было признано целесообразным закупить оборудование за рубежом.

К формированию программы технического перевооружения водолазных служб ВМФ и к последующей реализации этой программы были привлечены ведущие компании-импортеры водолазного и подводно-технического оборудования. Активное участие в этом приняли предприятия Группы Компаний «Тетис».

Выигравшая конкурс на поставку для ПСС ВМФ подводного оборудования компания «Тетис Про» поставила его на объекты ВМФ, организовала обучение специалистов-эксплуатационников ВМФ в зарубежных учебных центрах и на собственной базе. Сотрудники предприятия неоднократно выезжали на флоты и оказывали специалистам ВМФ помощь в решении практических задач. Была также введена система авторского надзора.

Затем необходимо было решить две задачи: не только поставить новую технику, но и организовать ее эксплуатацию, включая сервис и подготовку персонала для работы на этой технике. В дальнейшем в соответствии с коммерческой политикой компания повела работу по двум основным направлениям:

– оснащению подразделений поисково-спасательной службы ВМФ современным оборудованием;

– максимальному привлечению отечественной промышленности с целью импортозамещения.

На первом этапе на корабли ВМФ были поставлены импортное комплектное водолазное снаряжение для работы на глубинах до 60 м (включая средства обеспечения спусков, подводное телевизионное оборудование, средства связи с водолазом, водолазный механизированный инструмент) и подводные робототехнические средства – осмотровые и рабочие необитаемые подводные аппараты «Тайгер» и «Веном».

За минувшее с начала поставок подводного оборудования время были освоены задачи, решаемые в структуре Военно-морского флота, и технология их выполнения. Это позволило предприятиям Группы Компаний «Тетис» начать собственные разработки новой техники с целью перехода от импорта к производству ее на отечественной базе, в начале по «отверточной» технологии, а затем во все возрастающих объемах и номенклатуре – на собственной базе с привлечением российских предприятий. В настоящее время ряд поставлявшихся ранее по импорту позиций переведен на серийный выпуск собственными силами. В их числе и новые разработки, которые отвечают высоким требованиям мирового уровня.

Так, импортировавшееся в начале 2000-х гг. снаряжение «Кирби-Морган» в последние годы заменено принятым на вооружение отечественным снаряжением СВУ-5, разработанным и серийно выпускаемым ОАО «КАМПО». В водолазные службы также поступают разработанные предприятиями ГК «Тетис» и принятые на вооружение отечественные серийные световые приборы СП-5, СП-9, СП-11, ручные фонари «Сарган», комбинированные средства освещения рабочего места – «люстры», двухпостовые и однопостовые водолазные телефонные станции, ручные и шлемовые телевизионные комплексы, магнитные фиксаторы с держащей силой до 400 кг и ряд других изделий.

В 2007 г. разработана, прошла государственные испытания, принята на вооружение и серийно поставляется передвижная водолазная станция на автомобильном ходу ПРС-В. В настоящее время идут государственные испытания осмотрового необитаемого аппарата «Марлин», предназначенного для замены поставляемых в ПСС необитаемых зарубежных аппаратов «Фалкон».

И это лишь немногие примеры импортозамещающих разработок, а всего они за последние годы занимают несколько десятков позиций.

Вторая проблема – кадровая. Какой бы ни была совершенной техника, если ее используют не обученные соответствующим образом люди, эта техника бесполезна. К сожалению, в настоящее время, по мнению экспертов и аналитиков, проблема подготовки кадров испытывает кризис. Еще более сложная ситуация – с подготовкой операторов подводных обитаемых и необитаемых аппаратов, операторов гидроакустической поисковой аппаратуры, инженеров-технологов по подводным работам.

Для решения этих проблем Группа Компаний «Тетис» в своем производственном корпусе построила учебно-тренировочный комплекс, состоящий из учебного класса и тренировочной башни диаметром 5 м и глубиной 9 м, в котором проводится обучение работе на новой технике как водолазов, так и операторов подводных робототехнических комплексов. Кроме того освоены и включены в комплекты поставляемого робототехнического оборудования специальные тренажеры, позволяющие вести на базе заказчика, в том числе и на судах-спасателях, первичную подготовку операторов, а также поддерживать уровень их навыков при отработке операций, максимально приближенных к реальным условиям.

С. БУНТМАН: Добрый день всем, мы начинаем «Военный совет», Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман ведущие, добрый день. А в гостях у нас Дамир Шайхутдинов, начальник службы поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ капитан первого ранга. Дамир (неразборчиво) добрый день.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Здравствуйте.

С. БУНТМАН: Да, здравствуйте, добрый день. Ну, август у нас всегда плохой месяц для этого. Потому, что в августе мы вспоминаем… Мы вспоминаем, много что было связано, и много трагического мы вспоминаем. Вспоминаем «Курск», вспоминаем «Нахимов», вспоминаем… Вот со времен «Курска» 13 лет прошло, да? У нас. 13 лет, и со времен «Курска» что было сделано? Потому, что обнаружились, конечно, очень большие наши пробелы, так можно сказать.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: На мой взгляд, самое важное, что мы сделали после «Курска» - мы трезво взглянули на состояние дел. Не только в спасательном деле, не только вот в моей службе, в моем ведомстве. А общий взгляд на состояние ВМФ, состояние планирования мероприятия боевой подготовки, и общее состояние дел в ВМФ. Это сподвигло нас большего внимания уделить качества планирования проведения учебных мероприятий. Особое внимание посвящено подготовке людей. Ведь понимаете, каждая система – она включает в себя, прежде всего состояние технических средств. И самое важное, на мой взгляд – это готовность людей пользоваться этими техническими средствами, правильно их обслуживать, и правильно применять. Выводы сделаны. Мы ежегодно проводим на каждом флоте учения поисково-спасательных сил, с задачей не только показать готовность сил спасания, но и при этом показать подводникам, что все-таки есть силы, способные их спасти. Мы обращаем внимание, что надо такие мероприятия проводить. И они проводятся успешно, и главная задача командования – научить, и даже может быть заставить проводить такие мероприятия. Мы получили толчок в развитии, прежде всего средств оказания помощи. Очень много внимания сейчас уделяется роботизированным всяким средствам. Прежде всего необитаемые, телеуправляемые подводные аппараты. Туда, куда можно спустить механического человека, механический глаз и посмотреть, вместо человека. Мы спускаем туда робота.

С. БУНТМАН: Ну это посмотреть, это для того, чтобы… Для осмотра, для разведки, и так далее. Но сами работы все-таки надо проводить с людьми.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, и благодаря промышленности, вот наша промышленность уже освоило водолазное снаряжение, с помощью которого мы проводим работы на воздухе. Это водолазные спуски до 60 метров. У нас существуют значительные трудности с освоением больших глубин. На сегодняшний день в ВМФ имеются два спасательных судна, способных проводить глубоководные, водолазные спуски. Это спуски на глубины более 60 метров, которые выполняются уже не на воздухе, а на дыхательных газовых смесях.

С. БУНТМАН: На воздухе – это означает, что воздух подается с поверхности, да.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Обычный воздух через фильтры с поверхности, через воздухохранилище подается водолазу. Но человек – он приспособлен для того, чтобы жить на земле, и ходить по поверхности. А с увеличением давления при погружении под воду, на человека начинает пагубно влиять азот. Дыша обычным воздухом, мы даже не предаем этому значения.

С. БУНТМАН: Сколько азота в этом воздухе, да?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Сколько азота, да. Мы знаем, что его большая часть там. И азот на больших глубинах оказывает наркотическое влияние. Человек теряет самообладание, грубо говоря, становится пьяным. На глубинах, вот опытным путем установлено, глубина больше 60 метров.

С. БУНТМАН: А почему 60? Это такая критическая отметка?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: 60 метров – это… Вы знаете, каждому человеку свойственно по-разному. Кто-то чувствует влияние этого наркоза на глубинах 80 метров. Мы когда осваивали глубины, опыты проводили и на воздухе спускали и на 80, и на 100 метров. Но вы знаете, дайверы бывает спускаются на большие глубины. Это физиологическая натренированность человека. И вот опытным путем, благодаря развитию нашей специальной физиологии водолазного отдела, вот была проведена такая глубина. 60 метров – это средний показатель.

А. ЕРМОЛИН: Вы говорите про азот, который у нас в крови есть, да? То есть, если…

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Мы дышим воздухом в котором азот. Естественно, этот воздух растворяется в крови. И вот когда человек идет под воду, на него действует давление. Давление повышает способность газа раствориться в жидкость. Азот растворяется в крови, и начинает свое наркотическое влияние. Так же и кислород начинает свое пагубное влияние на человека. На больших глубинах уже возникает отравление кислородом. Поэтому газовые выдыхательные смеси водолаза, мы уменьшаем (неразборчиво) давление кислорода, и заменяем азот на инертный газ – гелий. И вот на этой такой газовой дыхательной смеси, водолаз идет на большие глубины. На сегодняшний день спасательные суда «Аладес» и «Ипрон» имеют глубоководные водолазные комплексы с водолазным снаряжением «ВГ-200», и мы способны выполнять водолазные работы на глубинах до 200 метров. Регулярно водолазы проходят отработку, тренируются, и мы способны на сегодняшний день выполнять работы до 200 метров.

А. ЕРМОЛИН: А для этого нужны какие-то шланги, чтобы подавалась смесь или воздух? Или это всё в ранце за спиной у водолаза?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: В ранце за спиной водолаза для глубоководника – там находится аварийный запас воздуха. Все газовые дыхательные смеси, включая горячую воду. Там холодно внизу, и одного свитера не достаточно под гидрокомбинезоном. Для обогрева водолаза все подается по шлангам, с судна. Глубоководный водолазный комплекс – это целая система, это половина судна. Можно сказать, что водолазное судно построено вокруг водолазного комплекса.

А. ЕРМОЛИН: Я почему спрашиваю? Потому, что в свое время сталкивался с водолазами, которые принимали участие в спасательных работах вот по… Ну не в спасательных, уже… Как это правильно называется, уже эвакуировали просто тела на «Нахимове». И известно, что погибло 2 водолаза, и как нам объясняли коллеги, что они работали на аппаратах «ДА-79». И «ДА-79» - он до 15 метров позволяет не дышать кислородом, потом автоматика переключает вот как раз на специальную смесь. А этой смеси хватает уже всего лишь на 15 минут. И вот пока… Поправьте, если я не прав. И когда они опускались, уже время… Медленно же нужно опускаться и поднимать. У них на работу внутри корабля оставалось 3-4 минуты. Когда там 2 водолаза запутались в дорожках, то есть у них уже не было шанса практически выжить, они переключались как раз на кислородную смесь, а на кислороде человек погибает на такой глубине.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, вы абсолютно правы. Существует снаряжение, называется ребризер, используется дайверами. Но эти спуски носят экскурсионных характер. Спустился, посмотрел, поднялся. Водолаз спускается по самочувствию, а поднимается по режиму. С тем, чтобы растворенные в крови газы вышли естественным путем, а не в качестве пузырьков. Чтобы у нас кровь не ассоциировалась с шампанским.

А. ЕРМОЛИН: Чтобы (неразборчиво).

С. БУНТМАН: Ну да.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, вы правильно говорите. Есть такое снаряжение, и оно для кратковременных. Может быть, использоваться для специальных подразделений. А спасатели – это кропотливая, тяжелая работа, и для этого нужно иметь определенный запас прочности.

А. ЕРМОЛИН: А как же трехболтовщики?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Это любимое снаряжение.

А. ЕРМОЛИН: Я про него и говорю.

С. БУНТМАН: Дорогие друзья, вы с переводом… Вы переводите синхронно все-таки для всех слушателей.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вентилируемое снаряжение, общей массой около 80 килограмм. С шоколадкой на груди…

А. ЕРМОЛИН: Космонавт круглый такой.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, медный шлем. Прикручивается к манежке на трех болтах.

С. БУНТМАН: Так.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Маленькая амбразура, в которую водолаз смотрит, и…

А. ЕРМОЛИН: Иллюминатор.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Иллюминатор, да. И этому водолазу непрерывно подается воздух. Он в такой огромной водолазной рубахе, в блестящих как правило ботах, водолазных ботинках, топая по палубе. Но искусство бывает такие мастера эксплуатации этого снаряжения, что способны плавать в размашку. Воздух туда подается непрерывно, и водолаз регулирует наличие этого воздуха, регулярно подергивая головой, давя затылком на клапан, (неразборчиво) излишки. Он может сделать себя полегче, потяжелее, очень удобное снаряжение.

С. БУНТМАН: Но оно модернизируется как-то, или это вот те классические водолазы, которых мы годами, десятилетиями просто видим везде?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вот эти водолазы, которые годами, десятилетиями очень любят это снаряжение, и доставляет определенного труда переходить их на новое снаряжение. На смену этому снаряжению уже идет снаряжение «СУ-5», Мы уже не первый год поставляем в ВМФ, в другие ведомства, эксплуатирующие водолазные снаряжения. Это наше производство, водолазное снаряжение «СУ-5». Вот оно в комплектации есть легкое водолазное, и тяжелое водолазное. И вот это и есть снаряжение на смену нашей великолепной трехболтовке.

С. БУНТМАН: Вот здесь уже задают вопросы, нам судя по всему люди, которые причастны к этому. +7-985-970-45-45, напоминаю номер для СМСок. «Почему НПО «Респиратор» до сих пор пользуется наработками 60-х годов»? Читаю, что написано.

А. ЕРМОЛИН: А причем здесь «Респиратор»?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: «Респиратор» – это одно из предприятий советской промышленности, выпускавшее водолазное снаряжение. Ну, это вопрос больше не мне, а им.

А. ЕРМОЛИН: Это в «Арсенале» надо…

С. БУНТМАН: Это да, это у нас вопрос для понедельника.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Знаете, я как раз стою на страже того, чтобы ВМФ получал современное, качественное водолазное снаряжение. И мы выбираем то снаряжение, в котором можно надежно работать. Конечно, можно сказать, трехболтовое снаряжение – надежнее то и не придумать. Нам нужно уже современное снаряжение, какие-то технологии новые, чтобы оно полегче было.

А. ЕРМОЛИН: Ну, вот то, что вы сказали, и что мы уже обсудили, ведь специфика как раз вот водолазного снаряжения – то, что оно очень технически капризно. И даже если там в аппарате закрытого типа просто упасть, то все равно уже можно (неразборчиво) травму получить, или резкий перепад глубин какой-то будет там неправильно веса подобраны, и так далее. Вот с точки зрения надежности, как вы сами оцениваете, какие новые аппараты приходят?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вы знаете, для того, чтобы…

А. ЕРМОЛИН: Тут вопрос, кстати на уточнение о ребризерах поступал. Это что такое?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Ребризер – это как бы сказать так? Акваланг, в котором, в том числе есть баллоны с газовыми дыхательными смесями. И переключение идет либо компьютер переключает, в зависимости от глубины, либо в ручную идет переключение. Они… В этих аппаратах можно работать до 4-6 часов, с глубинами порядка 120 метров. Вы знаете, чем сложнее техника, тем надежность естественно… Можно говорить вот с точки зрения теории надежности…Тем выше вероятность выхода из строя. Но мы поставляем в ВМФ массовое водолазное снаряжение. Именно учитывая то, что мы ещё не полностью контрактная армия. Хотя, мы делаем максимальные усилия, чтобы вот водолазы были, прежде всего, контрактниками.

С. БУНТМАН: А что, есть и по призыву водолазы?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вы знаете, одно из направлений – это легководолазы например боевых кораблей. Там задача не спасательная, а для обеспечения ведения борьбы за живучесть. И на кораблях это как правило личный состав боевой части пять, электромеханической боевой части. Мотористы, электрики – они проходят подготовку в учебных отрядах, в том числе есть срочная служба. Поэтому мы должны…

С. БУНТМАН: Невозможно с нуля как-то даже за то короткое время, которое сейчас есть для службы по призыву.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Легководолаза подготовить можно.

С. БУНТМАН: Можно, да?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да. Поэтому-то и аппараты должны быть простыми и надежными. Простыми в обучении, но учиться тренироваться обязательно надо. И начинать обучение должно быть за партой, а не так вот бери и делай как я сказал. Такого не должно быть.

С. БУНТМАН: Нет, между партой и бери и делай как я сказал, здесь довольно большое расстояние, и много этапов разных. Что собой представляет подготовка водолазов, спасателей сейчас? На какие этапы она делится, и как это происходит?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Водолазов готовим военно-морская школа, младших специалистов в Севастополе, курс занимает 5 месяцев. Там теоретическая, практическая, они отрабатываются на водолазном полигоне в историческом месте под стенами Владимирского собора, где князь Владимир принял крещение. В этой же бухте всё это происходит. Прямо по трапу спускаются матросики и тренируются, осваивают шаг за шагом все действия. После этого они проходят отработку на глубинах до 20 метров, до 45 метров, до 60 метров. Водолазы – глубоководники в Севастополе после этого проходят курс обучения на спасательном судне «Ипрон», и опять всё начинается: зачеты… Причем зачеты, знаешь – не знаешь, умеешь – не умеешь. Никаких троек не допускается, это жизнь человека. После этого они отрабатывают аварийные задачи. То есть, отработка действий водолазов, при возникновении различных аварийных ситуаций. У причала – это они спускаются до глубины 10 метров, потом выход в море, и опять 20, 40, 60 метров, и уже глубоководный водолазный спуск.

С. БУНТМАН: Сколько по времени это длится? Вот обучение?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Обучение? Водолазы – это 5 месяцев, это минимум.

С. БУНТМАН: Ну, это при серьезнейшем отборе и по здоровью, и по качеству работы.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Конечно. Во-первых, входной контроль в барокамере. Не каждому человеку суждено быть водолазом. Баропроба, и после этого отслеживается за каждым водолазом, и вот когда водолаз идет вниз на грунт, работает на грунте, главный управляет спуском, командир водолазного спуска, водолазный специалист. Он управляет что делать, как делать, какую работу как выполнять. При этом естественно пользуемся необитаемыми телеуправляемыми аппаратами, всякими телевизионными средствами. А когда речь идет о подъеме водолазами, главным уже становится врач – специфизиолог. Он говорит, на какой глубине остановиться, сколько времени подождать, когда провентилировать водолаза.

С. БУНТМАН: Он контролирует показатели, да?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, обязательно.

С. БУНТМАН: Каким образом он контролирует?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: По времени и самочувствию. Спуск водолаза на глубину идет по самочувствию. Кто-то может быстро спускаться, продуваясь на ходу. А кто-то останавливается, продувается… Вы знаете…

С. БУНТМАН: Но это ещё в рамках нормы. Вот это… То есть, это зависит от организма, но это не непригодность, да? Если он останавливается, продувается…

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Нет, нет, не непригодность.

А. ЕРМОЛИН: Если (неразборчиво), то ты уже не будешь водолазом.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, естественно. Перед водолазным спуском обязательно медицинский осмотр. Если у вас насморк – вам просто не суждено сегодня спуститься. И бывает, что у некоторых людей возникает предрасположенность к (неразборчиво). Эти люди из этого списка вычеркиваются. У нас все водолазы – глубоководники наперечет.

А. ЕРМОЛИН: Как погода на море влияет на условие, на спасательные операции? В каких условиях вам комфортно работать, когда вы ещё можете работать, но тяжело, и когда совсем нельзя.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Все зависит от судно-носителя. Если судно-носитель… Требования, правила водолазной службы – судно, с которого ведутся водолазные работы, должно быть надежно закреплено над объектом. Когда проводили водолазные работы на «Отважном», а он затонул на глубине 108 метров, и было принято решение заложить туда заряды, и взорвать его. Для работы спасательного судна «Карпаты» было поставлено тяжелое рейдовое оборудование, которое обеспечило надежность стоянки судна. И работы проводились до волнения моря 5 баллов.

А. ЕРМОЛИН: Тяжелый рейд – это чтобы не сносило?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, чтобы корабль прочно стоял, и не двигался. А так…

А. ЕРМОЛИН: Это связано со шлангами подачи воздуха?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Это связано… Чтобы корабль стоял непосредственно над объектом водолазных работ.

С. БУНТМАН: Не смещался…

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Не смещался, не дергался, не срывался. Главное – соблюсти режим потому, что водолаз на глубине – он довольно-таки беззащитен. Когда проводились работы на «Курске» с регалий, они в 8 баллов прекратили свою работу, с мая работали до 5 балла. Все определяется судном-носителем.

С. БУНТМАН: Вы знаете, вот вопрос здесь задают. Вот все-таки именно вот не сама катастрофа, а именно спасательные работы. Почему, что помешало спасти экипаж «Курска»? Вот Виктор спрашивает. Это вопрос, которым мы 13 лет задаемся в той или иной степени.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Ну, вопрос очень сложный.

С. БУНТМАН: Вот потому и задаемся, да.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Было ли там кого спасать.

С. БУНТМАН: Вот.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вот. Ну, давайте гипотетически подойдем, например. Ну, выводы следственной комиссии были, что состояние коменц-площадки подводной лодки, туда, куда мог присосаться подводный аппарат, не позволяло присосаться подводному аппарату. Там резина немножко мешала…

С. БУНТМАН: То есть, при любой техники. Никакая бы техника не помогла существующая.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Выводы такие, да, к сожалению. Поэтому мы сделали выводы, и управление надзора за безопасностью мореплавы обязательно проверяют, аварийно-спасательные устройства подводных лодок. У нас существует руководящий документ, определяющий организацию допуска к выходу в море. И вот комиссия флотская, проверяя корабли и подводные лодки, обязательно проверяют состояние спасательных устройств, и их надежность и умение людей пользоваться этими спасательными устройствами. И вот дабы исключить вот эти вот возможности, которые были на «Курске», мы проводим учения. Мы в том числе отрабатываем сухую постановку… Вот в прессе были эти кадры, когда в надводном положении на подводную лодку ставится спасательный аппарат. На Черном море ставят спасательный колокол на подводную лодку, на коменц-площадку. И делая вакуум внутри лодки, мы убеждаемся в герметичности, в соответствии спасательного устройства, и спасателя и спасательного устройства подводной лодки.

С. БУНТМАН: (Неразборчиво) говорили как раз о необходимости.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: по мокрому мы проводим реальные учения, по этому вопросу. Лодка кладется на грунт, и спасательный подводный аппарат, или спасательный колокол… Кстати, мы такие же учения… Мы принимаем каждые 3 года в учениях НАТО по спасаниях.

С. БУНТМАН: Вот давайте мы с этого начнем, и следующую часть нашей программы начнем как раз и с сотрудничества, и совместных учений, чему можно друг у друга научиться.

НОВОСТИ.

С. БУНТМАН: И мы продолжаем нашу программу, и у нас в гостях Дамир Шайхутдинов, начальник службы поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ. Дамир (неразборчиво), мы с вами остановились на международном сотрудничестве, вы принимаете участие и в учениях. Что вы друг другу показываете, что можно перенять, куда ушла мысль и техника за это время?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вот вы знаете, направление международного сотрудничества, и международная кооперация в деле поиска и спасания аварийных подводных лодок – это важное направление, по которому, в общем-то, движется весь мир. Что в Европе, что в азиатском тихоокеанском регионе. В 2005 году министром обороны Росси Сергеем Ивановым было подписано рамочное соглашение между Россией и НАТО по поиску и оказании помощи во время подводного (неразборчиво). В рамках этого соглашения, мы работаем над подписанием двухсторонних соглашений с разными странами. И в том числе участвуем в учениях. НАТО проводит каждые 3 года учения, теперь они будут называться (говорит по-английски). Они имели… В 2005 это был (говорит по-английски), потом (говорит по-английски) в 8-11 году. И вот в 14-м году в Польше будет проводиться учение (говорит по-английски). В ходе этого учения проводятся практические действия по спасанию подводников из подводных лодок, ежащих на грунте. Вот я лично занимался учением в 11-м году в Испании в Картахене. Ну, Россия в тот год в Картахену прибыла большим нарядом сил, спасательное судно «Ипро», спасательный буксир «Шахтер», и подводная лодка «Аврос». И вот впервые на практике мы убедились в том, что спасательное устройства ВФМ Росси способны спасти подводников НАТОвских подводных лодок. НАТОвских, американских, они… Спасательные устройства у них исполнены по единому стандарту.

С. БУНТМАН: То есть я как раз хотел спросить о совместимости.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, это вот мы убедились в полном объеме, потому, что из подводной лодки лежащей на грунте в подводном положении с помощью спасательного колокола, мы как туда доставляли любопытствующих иностранных граждан, так и оттуда выводили подводников. Вместе с тем из подводной лодки «Авроса» выводились наши подводники с применением колокола Макина, или НАТОвских и американских спасательных систем. Это вот на практике проводится входе этого учения. Так же мы участвуем в отработке спасательных парашютно-десантных групп. Наши группы тоже участвовали в этих учения. В упражнениях водолазов, по обследованию подводных лодок, участие принимал наш 328-й аварийный экспедиционный отряд. Кроме участия в учении, мы ежегодно участвуем в рабочих группах, эти совещания проводятся регулярно в Амстердаме, где проводится взаимный обмен новейшими достижениями, создании спасательных технологий, водолазной медицине, и создании спасательных устройств. И наши стандарты по спасательным устройствам гармонизированы, они соответствуют друг друга.

А. ЕРМОЛИН: А что это значит? Это значит, что та же каменц-площадка, она шаблонная, да? Стандартная.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, у нас чуть-чуть шире. Но на нашу коменц-площадку может садиться спасательный подводный аппарат ВМС США, Великобритании, Италии, Сингапура. Стандарты гармонизированы.

С. БУНТМАН: А чего тогда с «Курском» произошло? Она была повреждена от взрыва? Или…

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Я не могу вам определенно сказать. К сожалению, в опубликованных материалах этого не было написано.

С. БУНТМАН: Но было не возможно.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Не получилось.

А. ЕРМОЛИН: Как физически это происходит, чем отличается тот же самый колокол? Или он туда же садится?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Туда же садится. Разница заключается, как колокол спускается вниз. Колокол спускается к подводной лодке по средствам троса. Вот этот трос – он либо выносится аварийно-спасательным буем, либо закрепляется на подводной лодке водолазами, или необитаемым рабочим, телеуправляемым аппаратом «Пантера» например, или «Скорпио», если это речь идет о Великобритании. Или нормоборическим скафандром, который есть на вооружении и в ВМФ России и у западных стран.

А. ЕРМОЛИН: Мы говорим колокол, сразу Микеланджело вспоминается, его колокол. А как он работает? То есть, это так же там (неразборчиво) внизу?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: У спасательного колокола, как и у спасательного аппарата, есть в нижней части предкамера. Когда это спасательное устройство идет к подводной лодке, там находится вода. И давление в этой предкамере равно забортному давлению. Подводный аппарат садится плотно на коменц-площадку, посредством своих движителей. Центруется, убеждается, что вот он сидит на коменц-площадке, и из этой предкамеры вода перепускается в цистерну заместительную. Таким образом получается, что в этой предкамере давление равно атмосферному. Разряжение, и присосались. Причем с огромной силой, представляете? На глубине там 100-200 метров давление 20 килограмм на каждый сантиметр. Вот эта сила, вся силища придавливает. После этого их этой предкамеры откачивается вода, или спускается в подводную лодку эта вода. Или откачивается в заместительную цистерну. Открываются люки, и люди переходят. Спасательный аппарат может…

А. ЕРМОЛИН: Это хорошо, когда всё по уровню горизонта выровнено, а когда на боку?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Это не проблема. Вот существующие старые аппараты присасывались (неразборчиво) до 15 градусов, спасательный колокол до 30 градусов, а вот вновь построенный спасательный аппарат «Бестор-1», который в настоящий момент находится в Нижнем Новгороде, где проводится его имитация глубоководного погружения в док-камере, у него есть специальное устройство, которое позволяет присасываться к подводной лодке с креном или дифирентом до 45 градусов.

С. БУНТМАН: Ну, это да… До 45 - это да.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Серьезное устройство, да. Такие же системы есть и вновь построенный аппарат ВМС США, Великобритании.

А. ЕРМОЛИН: Вот вы говорили про подготовку пловцов и спасателей. Но не затронули ту часть, которая касается управления. Вот поскольку я разговаривал с ребятами, с участниками, ну в принципе со спасателями, одна из сугубо управленческих проблем заключается в том, что вот ребята заканчивают скажем академию МЧС, приходят какие-то там штабные должности, и не имея опыта участия в реальных спасательных операциях, в общем-то ставят задачи и принимают решение в ситуациях, в которых действуют реальные спасатели. Вот как у вас это происходит? Может ли человек, там скажем офицер штаба занять эту должность не пройдя вот все этапы, не потрогав на земле что называется вот всю эту специфику, не познав на себе.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Анатолий, вот вы в своем вопросе дали ответ. Разве такое возможно?

С. БУНТМАН: Не возможно.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Разве можно управлять автомобилем, не получив нормальным образом права? Конечно. Я изначально по образованию не спасатель. И в 97-м году пришел на спасательное судно «Ипрон», и мне пришлось серьезно поучиться.

А. ЕРМОЛИН: Включая погружение?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Нет. Я.. Ну, как? В свое время прошел подготовку офицера-водолаза.

А. ЕРМОЛИН: Ну, значит прошли.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Конечно, прошел. Но желательно всё попробовать. Основы управления – они даются конечно и в академии, и при прохождении службы. С точки зрения подготовки органов управления к решению задач, регулярно проводятся тренировки соответствующие. Мы задаем учебные задачи, и тренируемся. Непосредственные силы – они отрабатывают и в ходе учения, и штабных тренировок. Необходимо ко всему готовиться и учиться. Надо быть квалифицированным, надо уметь делать свое дело.

А. ЕРМОЛИН: А как сами водолазы… Они себя чувствуют особой кастой на флоте?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Конечно, у них определенное братство. Такие касты есть, мне кажется везде. Десантники, летчики, доктора, и водолазы конечно.

С. БУНТМАН: А скажите, пожалуйста, новые суда спасательные… Вот мы об этом говорили в «Арсенале», говорили, что должны в 13-м году должны спустить новые суда.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вы знаете, в прошлом году, при формировании гособоронзаказа, мы открыли заказ на строительство новых судов. В настоящий момент мы перекрыли уже почти полностью линейку малых судов, это у нас троится завод… «Нижегородский теплоход» строит 4 водолазных катера для Черноморского флота, и уже офицеры Черноморского флота приезжали на завод, остались довольны. В октябре-ноябре мы планируем гос.испытания в районе Новороссийска этих судов. Позавчера случилось знаменательное событие. Кампа открыла для себя новое направление своей производственной деятельности, они спустили позавчера на воду новое судно комплексного снабжения. Это действительно новое направление в судостроении, это модульный катер. Катер-платформа. Он предназначен для проведения именно не столько водолазных спусков, он не предназначен для перевозки водолазов, это не его задача. Его задача – проведение водолазных работ, проведение спасательных работ. Когда надо не только спустить водолаза, и обеспечить безопасность его работы под водой, но и чтобы этот водолаз смог провести сварочные работы, остропить что-то, поднять. Знаете, как правило этого не хватает.

С. БУНТМАН: И как устроена эта платформа?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Это катер-платформа, на котором есть стационарное оборудование. Он может передвигаться, но на этой платформе в контейнере можно разместить всё то, что необходимо. На катере есть стандартный набор. Барокамера, насосы, сварочное оборудование, а вот все остальное, что может понадобиться например – гидравлический инструмент, разместили на палубе поменяли. Какой-то противопожарный модуль.

С. БУНТМАН: То есть, в зависимости от ситуации, от задачи, может набираться к стандартному оборудованию, может прибавляться.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Абсолютно верно, да.

С. БУНТМАН: В, это хорошее дело.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да. В ближайшее время Балтийский флот получит новый буксир наконец-то. Завод «Пелла» со следующего года начнет поставку спасательных буксирных судов для Белого моря, и Балтийского флота. И в ближайшее время мы планируем (неразборчиво) заказы на строительство уже судов океанского класса. Ну, и продолжается у нас строительство спасательного судна Игорь Белоусов, адмиралтейскими верфями. Очень тяжело шел именно организационный процесс. Сейчас все решения приняты, поставка оборудования продолжается. Сегодня процент готовности порядка 65%.

С. БУНТМАН: Когда стоит ждать?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: С декабря начнутся швартовые испытания, к апрелю мы планируем перейти к морским уже испытаниям, заводским ходовым испытаниям. И к концу 14-го года, 25 апреля срок истечения контракта, мы получим это судно.

С. БУНТМАН: То есть, к весне уже… Весной будет.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Весной мы уже начнем заводские, ходовые испытания, и непосредственно уже начнем апробировать и водолазный комплекс, о котором так много разговоров. Но вы понимаете, у флота нет проблем, у флота есть задачи. И моя задача, чтобы это было всё свершено. Именно в том объеме, который необходим для ВМФ.

А. ЕРМОЛИН: Вы выступаете постановщиком задач? Не проблем, а задач для конструкторов? Вот какие технические решения…

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вот одна их моих главнейших задач – это формирование тактико–технических заданий. Именно мы должны сказать промышленности, что мы хотим получить.

А. ЕРМОЛИН: Вы сейчас про катера говорили, а я вспомнил, по Дискавери показывали новый буксир. Это катер, который в любом направлении может двигаться. И левым боком, и правым, и вперед, и назад.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Ну, сейчас наш ВМФ получил уже такие буксиры. Тот же самый судостроительный завод (неразборчиво) строит такие буксиры.

А. ЕРМОЛИН: А что вам не хватает? Вот с точки зрения инженерно-технических решений, и какие задачи вы ставите?

С. БУНТМАН: Вот следующий вопрос. Предположим, вы всё это получаете, то, что мы сейчас перечислим. Всё это получаете, осваиваете уже оно работает. Вот следующий этап, что вам нужно будет?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Мы будем смотреть вокруг, чем живет мир. И вы знаете, с развитием ВМФ возникают и другие задачи. И мы развиваемся вместе. Нельзя вот так вот… Один из вопросов кстати был, что как заставить наше руководство выделять вам все больше и больше денег. Мы должны развиваться комплексно, системно. Мы единая система, и невозможно развивать только спасателей. Причем я бы хотел сказать, вот с точки зрения подводных лодок – это система. Мы занимаемся подводными лодками, и мы занимаемся спасателями подводных лодок. На подводных лодках мы требуем, чтобы спасательные устройства были надежными, удобными, работоспособными. И самое главное, чтобы люди умели пользоваться этими системами. Это система подготовки подводников. Она как правило проводится в учебных центрах, и мы работаем над развитием учебной сети подводников. Другая составляющая этой системы – это спасатели. Мы проговорили про судостроение, создание новых технических средств, и следующий вопрос – это подготовка личного состава. Люди должны уметь работать этими средствами. Мы должны учиться на опыте ошибок, и не делать ошибок. Ведь это очень сложное дело – создание водолазных комплексов.

А. ЕРМОЛИН: Я придумал тактико-техническое задание. Может ли одна подводная лодка подойти к другой подводной лодке и принять личный состав с одного борта на другой?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Такой опыт у нас был. В Советском Союзе были подводные лодки 940-го проекта «Линок». Их было две. И опыт спасания вот таким способом был.

А. ЕРМОЛИН: А сейчас?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: А сейчас мы вот ушли от этого направления развития. Знаете, создавать спасателей ради спасателей – ну, какая-то разумная грань должна быть. Может быть, имеет смысл эти средства направить в другие направления, как создание безопасных подводных лодок, которые не ломаются, создание учебной сети по подготовке подводников. Вот наши подводники практически на 100% все контрактники.

С. БУНТМАН: Ну, это вы правильно сказали, что с двух сторон. А вот скажите, пожалуйста, вот здесь такая любопытная вещь, вот под конец. Вот вы были в Швеции. Я честно говоря о Шведском ВМС в последний раз слышал вот в конце XVIII века, когда при матушке Екатерине, когда вот конфликт был, последний конфликт был. Что собой представляет? То есть, это ведь не НАТО, это нейтральная сторона. Что собой представляет Шведский ВМФ, и чем они занимаются, и вот в вашей области тоже.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Некоторое время назад Шведские ВМС пересмотрели направление своего развития, и они пошли по пути создания мобильного такого флота. Но в их составе есть в том числе флотилии подводных сил. В состав флотилии подводных сил входит в том числе спасательное судно «Беллас». И они являются полноправными участниками учений типа (говорит по-английски), теперь.

С. БУНТМАН: Да, теперь он стал другой.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да. И они полностью живут в стандартах НАТО, по созданию подводных лодок, по созданию спасательной системы. Да, у них нет водолазов – глубоководников, но зато у них есть подводных аппарат, у них есть спасательное судно, и мы с ними обсуждали вопросы о создании межправительственного соглашения по поиску и спасанию подводных лодок.

С. БУНТМАН: Которые будут ограничиваться нашими водами, да? Нашими и Шведскими?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Нет, почему же?

С. БУНТМАН: Или вообще?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вообще. Ну вот как раз таки больше всего вопросов-то и было, что мы будем делать, и как мы будем вести себя, если авария случилась, или в исключительно экономической зоне, или в территориальных водах. Ну, мы нашли точки соприкосновения, и кстати я хотел бы ответить, по работе над соглашениями между Швецией и Россией, с ними мы продвинулись наиболее далеко. Так же мы довольно-таки далеко продвинулись с Италией, с группой стран Великобритания, Норвегия, Франция, у них единая спасательная система внутри страны. Работа ведется.

С. БУНТМАН: Правильно, хорошо. Вот некоторое уточнение нам надо будет внести.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Мы планируем… Вот в том числе в системе спасания подводных лодок, значительную роль будет играть строящаяся на адмиралтейских верфях спасательное судно «Игорь Белоусов».

С. БУНТМАН: Да, вот к «Игорю Белоусову» я хотел вернуться, да, тоже.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Мы планируем в этом году, в конце этого года начать швартовые испытания, в апреле 14-го года перейти к заводским ходовым испытаниям, и срок завершения контракта и сдачи судна ВМФ 25 ноября 14-го года. Это срок окончания контракта. Если конечно промышленность будет готова раньше сдать нам корабль, мы будем готовы принять.

С. БУНТМАН: Только качество… Только естественно.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вот вы знаете, если даже и срок придет, но не будет качества, мы будем стоять на своем. Нам нужно то судно, которое нам нужно. А не то, которое нам построят.

С. БУНТМАН: Ну хорошо, чтобы это совпало, это почти тост.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Вы знаете, очень интересно идет строительство судна. Очень много прессы, и, на мой взгляд, общество должно знать, куда деваются бюджетные деньги, деньги налогоплательщиков. И строительство именно этого судна идет под пристальным вниманием и прессы, и в том числе прокуратуры. Регулярно проводятся совещания, в присутствии главной военной прокуратуры, где все вопросы поднимаются.

А. ЕРМОЛИН: Мы уже обсудили тему спасателей для спасателей, но ведь есть особые типы судов, которые по своим тактико-техническим характеристикам, превосходят очень сильно ваши. Я имею в виду наших военных акванавтов. Которые работают на глубине там 4000 метров, и глубже. А что делать, если с ними что-то происходит? Какие спасатели для них существуют?

С. БУНТМАН: Или сам себе спасатель?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Эти люди знают, на что идут. Но у них система подготовки и отработки аппаратчиков… Людей, спускающихся в аппаратах на такие глубины предусматривает вопросы резервирования и высокой надежности этих аппаратов. Я бы вот так ответил здесь.

А. ЕРМОЛИН: Вы у них учитесь?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Мы взаимодействуем с ними, мы совместно работаем. Вот знаете, у меня служба называется поисковых и аварийно-спасательных работ. Вот мы с вами проговорили по аварийно-спасательным работам. А вот в вопросах поисков участвуют силы абсолютно всего ВМФ. И на сегодняшний день огромную поддержку в этих вопросах оказывают нам наши коллеги. У нас есть положение взаимодействия, мы взаимодействуем, и проводим регулярно совместные учения. Такие учения проводились в июле на Балтийском флоте, такие же учения вот недавно были проведены на Черноморском флоте, поэтому мы полностью сотрудничаем.

С. БУНТМАН: С авиацией взаимодействуете?

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Обязательно. Вы знаете, вот наши западные коллеги авиации уделяют очень большое внимание. У них несколько отличается руководящие документы, и у них при возникновении аварийной ситуации экипаж быстро-быстро покидает аварийную подводную лодку, и наверху их ждет спасательная парашютно-десантная группа. И мы со своей стороны учась этому опыту, планируем развитие… У нас есть такие спасательные парашютные десантные группы, и мы вот планируем закупать для них средства связи, парашютные системы. Это направление развития…

А. ЕРМОЛИН: Интересное очень.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Интересное, очень интересное.

А. ЕРМОЛИН: Они платформы надувные раскидывают.

Д. ШАЙХУТДИНОВ: Да, целый город плавучий.

С. БУНТМАН: Потрясающе. Можно было бы говорить ещё очень-очень долго. Спасибо вам большое, у нас заканчивается наша передача, успехов вам и процветания всякого. Получайте всё вовремя, хорошего качества, и спасайте. Спасибо большое, спасибо.